– Вопрос не в страхе! – окрысился Слоан. – Мы избегаем их, поскольку не можем ими питаться! А они не могут лакомиться нами.
– Но вас-то можно уничтожить.
Красные глаза монстра сузились, но он промолчал, и Кейт продолжила:
– Сколько их?
Малхаи вздохнул. Допрос ему явно надоел.
– Кажется, трое.
«А Фредди говорил, что он младший ребенок в семье», – промелькнуло в голове у Кейт.
– Первый, Лео, местная звезда, – произнес Слоан. – Он воображает себя судьей, присяжными и палачом.
– Ты с ним встречался? – спросила Кейт.
Слоан помрачнел.
– Наши пути пересекались. – Слоан расстегнул рубашку и предъявил Кейт свою тошнотворно-блеклую кожу, испещренную синюшными пятнами.
Она вся была перепахана шрамами – наверняка противник пытался добраться до грудной кости монстра.
– И он победил, – констатировала Кейт.
– Возможно. – Слоан растянул губы в улыбке и добавил: – Но и я оставил ему метку.
Кейт вспомнила недавно виденную фотографию Лео. Узкий шрам пересекал бровь сунаи – словно у статуи откололи кусочек. Крошечный изъян на безупречном лице…
– А остальные двое?
– Вторая сунаи сотворила Пустырь.
У Кейт глаза полезли на лоб. Она видела тот мертвый участок в центре города, слышала про случившуюся катастрофу, про сотни оборвавшихся жизней, но предполагала, что трагедия явилась результатом применения мощного оружия, а не песенки монстра-сунаи.
– По условиям договора она должна сидеть в башне. Ну а третий, – продолжал Слоан, – это загадка.
«Не для меня», – решила Кейт, крепко сжав телефон.
Она понимала, что от перемирия скоро не останется и следа. Окончательный разрыв – не более чем вопрос времени. Монстры с некоторых пор очень тревожны, да и ее отец частенько говорит про Линию.
Сунаи всегда были лучшим оружием Флинна. Если бы получилось выследить их, убить или хотя бы схватить, у Южного города появился бы реальный шанс.
Слоан пытливо наблюдал за Кейт.
– Ты очень любопытна сегодня, малышка Катерина.
Кейт посмотрела в глаза малхаи.
– Я сильнее, чем ты думаешь, – бросила она, прихватила стакан с водой и ретировалась к себе в комнату.
Очутившись в спальне, Кейт сразу же заперла дверь и погрузилась в размышления.
Что делать с фотографиями Фредди?
Можно поднести отцу на блюдечке сведения о третьем сунаи… или кое-что получше. Она подарит ему самого Фредди Галлахера.
И тогда она докажет отцу, что она – настоящая Харкер.
В ее памяти всплыла фразочка Слоана: «Ты всегда будешь нашей малышкой Катериной».
Кейт нажала кнопку «Удалить». Через несколько секунд снимки были стерты.
Она уже не малышка Катерина.
Августу хотелось скинуть с себя кожу.
Всю обратную дорогу до компаунда они молчали. Точнее, помалкивал Август. Лео же вещал без устали. Так Август называл проповеди брата о естественном порядке вещей в мироздании. А разве здесь было нечто естественное – в том, что они сотворили? Август чувствовал запекшуюся кровь жертвы на своих руках.
Неужели душа убитого человека застряла в нем навсегда?
– Твоя проблема, Август, в том, что ты сопротивляешься течению. Ты борешься с приливом, вместо того чтобы позволить ему нести тебя.
Черные глаза Лео со светящейся каймой пылали энтузиазмом. К счастью, сейчас Лео не требовал от Августа ответа. Лео говорил и говорил: похоже, он был весьма доволен собой.
– Точно так же ты сопротивляешься своему внутреннему огню. Ты мог бы ярко гореть, братец!
Август содрогнулся. Его пробрало холодом до костей.
– Я не хочу… – пробормотал он, стуча зубами. Это чувство было противоположно голоду. И оно оказалось еще хуже.
– Перестань быть эгоистом, – продолжал Лео. – Мы созданы не для того, чтобы потакать своим добреньким желаниям.
