Воронежским фронтом Николай Федорович Ватутин.
Рядом с ним, чуть поотстав, ступал член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Никита Сергеевич Хрущев. Он был немного постарше Ватутина и заметно ниже ростом.
За Хрущевым шагал командарм генерал-лейтенант Чибисов с квадратиком черных усов под самым носом. Замыкал шествие генерал-майор, командир сто шестьдесят седьмой дивизии Иван Иванович Мельников, самый молодой из всех четверых.
Столько генералов враз младший лейтенант Ивашов еще никогда не видывал. Конечно, среди них выделялся Ватутин. Он имел очень уверенный вид. Хрущев деловито хмурился, старался выглядеть строгим. Так же держался и командарм Чибисов. Мельников же, напротив, имел весьма добродушный вид, был задорен и совершенно не смущен визитом высокого начальства.
Генерал-полковник Ватутин поздоровался со строем. В ответ раздалось громогласное приветствие. А потом командующий фронтом стал вручать ордена.
Сначала командующий вручил орден Красного Знамени комдиву Мельникову.
А потом вдруг зычно прозвучало:
— За разоблачение и поимку вражеских агентов орденом Красного Знамени награждается младший лейтенант Ивашов, оперуполномоченный отдела контрразведки СМЕРШ пятьсот двадцатого стрелкового полка.
Поначалу Егор даже не понял, что речь идет о нем. Потом до него дошло.
Ивашев мельком, с плохо скрываемым осуждением взглянул на майора Стрельцова, вышел из строя, прошагал к генералу Ватутину.
— Товарищ генерал-полковник! Младший лейтенант Ивашов для…
Ватутин дождался окончания рапорта, получил от Хрущева орден Красного Знамени и временное удостоверение из плотной бумаги, сложенное пополам. Под марш, исполняемый оркестром, он вручил все это Ивашову.
— Благодарю за службу, товарищ младший лейтенант! — негромко произнес командующий фронтом Ватутин и протянул руку.
— Служу Советскому Союзу! — громко отрапортовал Ивашов и несильно пожал пухлую ладонь генерал-полковника.
После еще двух награждений орденами Красной Звезды, которые произвел генерал-лейтенант Чибисов, была дана команда «вольно». Ватутин произнес краткую и пылкую речь, в которой поздравил новоиспеченных орденоносцев, поблагодарил военнослужащих дивизии за службу и призвал всех громить фашистов так, чтобы земля горела под их ногами.
Несколько слов сказал командарм Чибисов.
Потом вновь коротко грянул оркестр. После чего комдив Мельников подал команду «разойдись» и пошел провожать фронтовое и армейское начальство. На груди генерал-майора Мельникова красовался новенький орден Красного Знамени, прикрепленный к пятиугольной колодке.
— А ты что свой орден не надеваешь? — спросил Егора майор Стрельцов. — Заслужил!
— Успею, — коротко ответил младший лейтенант Ивашов, все еще переваривая недавние события.
Получить вместе с орденом благодарность за службу и пожать руку самому командующему фронтом генерал-полковнику Ватутину — это вам не комар чихнул!
— Ну что, пойдем ко мне в отдел, — предложил Георгий Фомич. — Опрокинем по стопке за твой орден, чтобы, как у нас говорят, не последний. Потолкуем еще. Часа через два в твой полк два расчета зенитчиков поедут на полуторках. С ними и доберешься.
Командиру в армии отказывать в чем-либо не положено. Устав не позволяет. Посему младший лейтенант Ивашов ответил стандартным «Слушаюсь!», и они отправились к майору Стрельцову.
Поднявшись на второй этаж, Георгий Фомич открыл свой кабинет, достал из тумбы стола початую на четверть бутылку водки, два стакана и пару яблок с наливными боками.
— Ну что, давай за орден, — сказал Стрельцов и налил по сто граммов.
Егор кивнул и взялся за стакан.
Офицеры выпили и энергично захрустели яблоками. А они в этих местах ой как хороши!
Стрельцов долил водку по стаканам и заявил:
— А теперь за победу!
— За победу! — повторил Ивашов и поднял стакан.
Разговора серьезного у них не было, так, о житье-бытье.
Майор Стрельцов рассказал немного о своей работе в МУРе. О том, как они после Гражданской войны бандитов ловили и недобитых беляков. Как он Кошелькова брал, того самого, который машину Ленина остановил. О своих коротких встречах с товарищем Дзержинским. Слушать его было интересно и поучительно.
Младший лейтенант Ивашов вспомнил кое-что о своей службе на границе.
Мужикам иногда надо вот так поговорить промеж себя. От сердца отлегает, да и вообще как-то на душе светлее становится.
