На эти деньги он и покупал подарки детям.
Иногда ему отвечали: «Будай, иди в храм! Учи людей дхарме!» Он не спорил. А только повторял: «Дайте мне денежку!»
Однажды, когда он был занят своим трудом — игрой с детьми, рядом проходил знаменитый учитель чань-буддизма. И спросил его:
— Будай, а ты знаешь, в чем значение чань?
В ответ Будай швырнул свой мешок на землю. И тем самым без слов ответил на вопрос.
— Тогда, — спросил его знаменитый учитель, — что такое осуществление чань?
Веселый Будай поднял холщовую сумку на плечо. И пошагал дальше.
II
Бескрайняя степь. Желто-серая. Такая же, как на ее родине. В Казахстане. И она летит, летит над нею. И силится подняться высоко в небо. Но это ей не удается. И потом она понимает, что вовсе не летит. А скачет. Несется на лошади. И от этого ее трясет и качает. В седле. А перед нею — голова и уши фыркающего коня.
«Ну что же. Что же? Еще мгновение. И в полет! — подгоняет, подбадривает она сама себя. — Вот-вот оторвусь от седла. И туда. Вверх!»
Но тут она чувствует, что в ее руках-крыльях что-то есть. Это две тяжелые сабли. И она поочередно взмахивает ими.
И бьет. Бьет кого-то в красном мундире. Все растворяется. Размывается… как это бывает только во сне…
— Чертовщина какая-то! — бормочет Людмила, открывая глаза и оглядываясь вокруг. — Приснится же такое…
В самолете полумрак. Огоньки. Мерно гудят двигатели. В одном ряду с нею сидят спутники. У прохода Серега — ее бессменный оператор. Этакий квадратный, с тяжелым подбородком парень. Глаза умные, насмешливые, и румянец на щеках. Добрый молодец из былины. Одет, как и полагается в его профессии, в репортерскую жилетку-разгрузку с многочисленными карманами. Под ногами у него (не дай бог повредить!) кофр с аппаратурой и батареями.
Рядом с Людмилой подруга дней ее суровых — Мария Бархатова. Такая как бы нестареющая пионервожатая. Лицо абсолютно круглое, молодое. Коротенькая стрижка. Голос звонкий. Глаза-бусинки. И сама она не идет, а летит. Одета, как всегда, в брюки и кофту — наряд на все случаи жизни. Но внешность обманчива. Мария — умница, кандидат наук. Работает в музее. В Питере. Сейчас смотрит на айпаде фильм об индийских храмах.
Людмилу всегда удивляет ее неуемная энергия и энтузиазм, с которым она берется за любое дело. Вот сейчас — подвернулась возможность поехать на этнографический фестиваль в Индию. И она собралась мгновенно. По принципу — встала и пошла. Ну а что ей? Ни мужа, ни детей. Занята только собой. И наукой. Это ей, Крыловой, пришлось долго высчитывать и выгадывать, чтобы Дуню со школой не упустить и Дубравина с его планами не обойти. Но в конце концов все утряслось.
И теперь они летят в Дели, чтобы оттуда поехать в Агру, Джайпур и другие прочие замечательные города этой древней страны.
«К чему бы этот сон? — спрашивает Людмила сама себя. — Рассказать о нем Маше или не надо? Что же это стучится из глубин моей души и пытается выйти наружу?»
Но мысли обрываются сразу, как только самолет начинает трясти в вихревом потоке. Загорается табло: «Пристегнуть привязные ремни». И крылатая машина начинает заходить на посадку.
Людка смотрит в иллюминатор. Вниз. Ей так легче. Потому что пока аэробус идет на посадку «вслепую», за облаками, ее не покидает какое-то тягостное ощущение затерянности и страха. А вдруг там нет земли? И они уже улетели куда-то в космос? А если внизу океан?
Но как только тяжелый самолет пробивает плотную пелену облаков и она видит внизу причудливую россыпь электрических огней, ей сразу становится намного легче. Все на своих местах. Земля там, где ей положено быть.
Теперь даже можно расслабиться. Подготовиться к посадке.
Она еще раз выглядывает в круглое окошко. Дело идет к закату. И последние, уже робкие лучи солнца отражаются розовыми бликами на крыле.
Высота полета падает настолько, что уже видны отдельные светлячки машин на дорогах, линии электропередачи, столбы высоковольтных проводов.
В салоне стук. Это выходят из фюзеляжа шасси.
Самолет, как готовящаяся к приземлению птица, вытягивает свои огромные ноги, расширяет, распускает металлическое оперение.
Внизу мелькает ограда аэропорта. Бегут навстречу огоньки взлетно-посадочной полосы. Тяжелая металлическая птица подпрыгивает пару раз на бетоне…
Здравствуй, Индия! Страна грез!
В зале прилета делийского аэропорта их группу встречают два индуса с табличкой, на которой без ошибок написаны по-русски их имена: «Госпожа
