скучно, незачем, понятные ограничения и требования военной цензуры, а тогда эта книга была заметна, выделялась.
Но несколько слов и о драматургии военной. О симоновских пьесах мы уже упоминали, на театре Симонов тоже был первый драматург военной эпохи.
А еще была крайне знаменита пьеса, сатирическая причем пьеса, Корнейчука «Фронт». Ее буквально все театры ставили, сатиры про войну не много было, а людям хотелось и смеха, и издевок, и осуждение дуболомов увидеть. «Фронт» — единственное буквально произведение военной эпохи, где в наших бедах не только немцы виноваты, но есть и отдельные собственные военачальники, которые не умеют воевать и зря губят людей из-за собственной глупости и непререкаемого апломба. Да и в газетах некоторых иногда фигню пишут, неправильно освещают события, не критикуют плохих командиров, хотя надо.
Сатира там простенькая, лобовая, примитивная — так ведь надо понимать и время, и социальный заказ, и адресат. Чтоб доходчиво было, всем понятно, смешно на самый невзыскательный вкус. А главное — правильно расставленные политические акценты. Командующий фронтом — Горлов. Плохой человек, невежественный, самоуверенный. Член Военного совета Гайдар — хороший. Начальник связи Хрипун — плохой. И так далее. Говорящие фамилии.
Вот пьеса Леонида Леонова «Нашествие» — это просто героическая народная военная трагедия. Городок, оккупанты, жизнь и борьба советских людей.
И вот мы, наконец, переходим к «большой классике» — начинаем с романа Михаила Шолохова «Они сражались за Родину». Начало написано во время войны, потом в пару приемов после войны, потом по официальной генеральной версии Шолохов его сжег, но первые главы остались. Ну, вы, возможно, видели известный старый советский фильм Бондарчука «Они сражались за Родину» — цветной, дорогой, помпезный и бездарный на редкость. Ко всей бездарности романа прибавлен возраст «солдат» — актерам лет под 50, они жирны, выхолены, каска на морду не налезает, и отступают они летом 42-го к Дону в белоснежных кальсонах под формой. А книга — дохлый клон от автора «Целины», в смысле «Поднятой целины». Шахтеры и трактористы защищают свою землю. На любителя.
О, после войны Шолохов написал знаменитейший рассказ «Судьба человека». О нем когда-то сказал Солженицын. Я что добавлю. Рассказ хороший. Но вранье от первого до последнего слова. То есть случай литературы, не имеющей ни малейшего отношения к жизни. И воевали не так, и хоронили не так, и в плену сидели не так, и у немцев служили не так, розовые сопли, байки гос-патриотов. Но каков был фильм! «Я и после второй не закусываю, герр лагерфюрер»! Вот это ушло в народ!
А настоящая литература о войне, настоящая военная классика, началась сразу после победы. И началась она с простенькой повести Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда». Окопная проза, как стали иногда называть этот жанр позднее. Военный быт. В самом пекле, в самом центре самого пекла войны — живут люди со своими заботами, бедами и радостями мелкими, продолжая воевать. Не совершают, вроде, киношных подвигов, не произносят советских лозунгов. Делают свое дело, воюют как работают, деловито так, без надрыва, по-житейски.
Это было ново. Это ошеломило даже. Это принесло Некрасову славу.
Принято обычно считать, что «В окопах Сталинграда» восходит к «Севастопольским рассказам» Толстого. Наверное, не без того. Но появилась эта книга в русле и традиции книги великой, общеизвестной — «На Западном фронте без перемен» Ремарка. Спокойная бытовуха войны, нормальные люди со своими мелкими заботами, и бой — лишь часть этой жизни, и смерть — только обычная деталь этой жизни.
А Фадеев написал «Молодую гвардию». Одну из главных, программных советских книг. Юные герои-краснодонцы. Подлые предатели, мерзкие враги.
«Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого вместе с «Молодой гвардией» стала обязательным чтением советского школьника, тем самым каждого советского человека. Реальный Маресьев, воевавший без ног на истребителе — герой, заслуживший высочайшее уважение. Образец несгибаемого духа, воли, патриотизма. Идеал человека.
Обе эти книги плохо написаны, местами просто неумело, примитивно, фальшиво. Обе книги несколько лживы по отношению к фактам. Молодогвардейцев схватили на продаже сигарет со склада подарков к Рождеству, который они грабанули. И полиция — русские в основном люди, причем и бывший следователь советский там был — стала их раскручивать на организацию, и пытками выбила признания, а листовки и слушание советского радио там действительно было, и немцев они действительно ненавидели, и хотели воевать против них. Полиция выслужилась перед немцами и подала это как большую серьезную подпольную организацию. А ребята были хорошие, честные, патриоты, нормальные советские ребята.
Что касается авиационных подробностей у Полевого — бред редкий, здесь не место разбирать. И про взять в клещи, и про лобовую атаку, и еще кое- что.
Но это — действительно не главное. Обе эти книги несли такой огромный заряд энергии, такой мощный посыл борьбы, мужества, любви к жизни и родине, такую веру несли в силы человеческие, в несгибаемость его духа — что это невольно передавалось читателю. На этих книгах было воспитано поколение — и ничему плохому, кроме хорошего, нужного, помогающего жить и бороться, эти книги не учили.
Книги, вроде, плохие — а впечатление производили сильнейшее. Значит, все-таки не такие плохие. Не стилем единым. Не мастерством только. А характеры, герои, напряжение, смерть и победа — сильные люди в крутых обстоятельствах есть ценность уже сама по себе.
Нельзя отделять «как написано» от «о чем написано». Это как раз единство формы и содержания. Вроде и написано не очень — а вдруг замечаешь, что
