страха.
Наконец мои часы показали восемь. Я поднял голову и услышал спокойные, неторопливые шаги по дощатому тротуару.
Я вышел из тени и направился к нему. Люди на площади внезапно притихли. Подходя к Райкеру, я чувствовал на себе их взгляды. Возможно, это было всего лишь следствие темноты и моего волнения, но сейчас, размеренно шагая и напряженно размахивая на ходу руками, он казался выше ростом, чем прежде.
Я остановился перед ним. Он посмотрел на меня с раздраженным недоумением. Затем на его плотно сжатых губах мелькнула улыбка, в которой не было ни капли веселья.
– А, это бакалейщик, – проговорил он сухим ломким голосом.
Я проглотил холодный комок в горле:
– Сынок, ты делаешь ошибку. Очень дурную ошибку.
– Прочь с дороги! – резко ответил он, глядя мне за спину.
– Сынок, поверь мне, Барт Селкирк слишком хорош для тебя…
Я умолк, различив в тусклом свете огней салуна безжизненно застывший взгляд его голубых глаз, и, не говоря больше ни слова, отступил в сторону. Если видишь в глазах человека такое безразличие и решимость, лучше отойти. Нет таких слов, которые могли бы на него подействовать.
Еще мгновение он смотрел на меня, затем расправил плечи и зашагал дальше. Прямо к распашным дверям «Золотой Нелли».
Я подошел ближе, вглядываясь в игру теней на его лице, освещенном огнями салуна. И мне показалось, что маска безжалостной жесткости на миг исчезла, выдав переполнявший его ужас.
Но все случилось очень быстро, и я не уверен, что в самом деле видел это. Глаза Райкера снова заблестели, тонкие губы сжались плотней, и он одним широким шагом вошел в салун.
Над залом повисла тишина – невероятная, звенящая тишина. Даже шарканье моих сапог казалось слишком громким, и я осторожно прислонился к дверям.
Затем послышались звуки – шорохи, негромкое звяканье, топот. Все старались отойти подальше от двух противников.
Я внимательно наблюдал за ними.
Райкер стоял прямо, спиной ко мне, и смотрел в сторону барной стойки. Возле нее находился всего один человек.
Барт Селкирк был высоким мужчиной, но сейчас казался еще выше в своей черной одежде. Густые пряди длинных светлых волос выбивались из-под широкополой шляпы. Пистолет покоился в кобуре, плотно прижатой к бедру. Лицо у Барта было узким и загорелым, глаза такие же голубые, как и у Райкера, губы под аккуратной линией усов плотно сжаты.
Я никогда не видел Хикока[47] из Абилина, но говорят, что они с Селкирком были похожи, как близнецы.
Пока эти двое смотрели друг на друга, все зрители словно окоченели. Дыхание замерло, тела застыли, жили только глаза, перескакивая с одного противника на другого. Все стояли так тихо, как будто зал был уставлен статуями.
Широкая грудь Селкирка медленно приподнялась на вдохе, и его низкий голос прозвучал в тишине, словно сокрушительный удар молотком по стеклу:
– Ну?
Его сапог соскользнул с бронзовой подставки и со стуком опустился на пол.
Еще мгновение длилась тишина, а потом все охнули, как один человек.
Пальцы Селкирка потянулись к пистолету и застыли, когда сам он изумленно уставился на два кольта в руках у Райкера.
– Зачем ты, грязный… – начал он, но его голос утонул в грохоте выстрела.
Он отлетел к барной стойке, словно от удара дубинкой в грудь, застыл там на миг с выражением безграничного удивления на лице. Прогремел еще один выстрел, и Селкирк бесформенной массой рухнул на пол.
Я ошеломленно посмотрел на неподвижное тело Селкирка и на кровь, хлеставшую из рваной раны на его груди. Затем перевел взгляд на Райкера, скрытого от глаз зрителей завесой едкого дыма.
Он судорожно сглотнул и сказал дрожащим, несмотря на все старания, голосом:
– Меня зовут Райкер. Запомните это имя: Райкер.
Он шагнул назад, неуловимым движением убрав один пистолет в кобуру, а другой направив на толпу зрителей.
Наконец Райкер вышел из салуна и повернул ко мне лицо, искаженное в странной смеси ярости и ликования.
– Вы это видели? – срывающимся голосом спросил он. – Видели?
Я молча смотрел на него, но тут он дернул головой и настороженно оглядел салун, а руки его, как подстреленные птицы, упали на рукояти пистолетов.
Вероятно, он не заметил никакой угрозы себе, и глаза его – возбужденные, с расширенными зрачками – снова остановились на мне.
