Из облака сигаретного дыма вынырнул официант и склонился над их столом, держа карандаш наготове.
– Что будете? – прорвался сквозь какофонию его вопрос.
– Виски с содовой, – заказали в один голос Бад и Лен, а затем обернулись к своим подружкам.
– Что будете? – словно эхо повторили их губы слова официанта.
– «Зеленое болото», – сказала Барбара, и Лен передал дальше:
– «Зеленое болото» сюда.
Джин, «Кровь вторжения» (ром 1997 года изготовления), лаймовый сок, сахар, веточка мяты, колотый лед – очень популярный у студенток колледжа коктейль.
– А ты, детка? – спросил свою подружку Бад.
Пэгги улыбнулась.
– Мне просто имбирный эль, – хрупко прозвучал среди грохота и дыма ее дрожащий голосок.
– Что? – переспросил Бад, и официант тут же проорал:
– Еще раз! Ничего не слышно!
– Имбирный эль.
– Что?
– Имбирный эль!
– Имбирный эль! – крикнул Лен так, что его едва не расслышал барабанщик выступающей группы.
Он ударил кулаком по столу. Раз… два… три.
Хор:
– Поживее! – рявкнул официант. – Делайте заказ, ребятки, я очень занят!
– Два виски с содовой и два «Зеленых болота»! – пропел Лен, и официант скрылся в клубящемся тумане.
Юное сердце Пэгги беспомощно забилось. «Главное, ничего не пей, когда пойдешь на свидание. Обещай мне, дорогая! Ты должна мне пообещать!» Она попыталась выбросить из головы родительские наставления.
– Тебе здесь нравится, детка? Чумовое[9] место, правда? – выпалил раскрасневшийся, довольный Бад.
Пэгги ответила Баду неуверенной вежливой улыбкой. Она наклонила голову и перевела взгляд на сцену. «Чумовое». Это слово царапало ей сердце. Чумовой, чумовые.
Сцена вдавалась в зал полукругом радиусом в пять ярдов. Ее ограждали перила высотой по пояс. По краям висели два фиолетовых прожектора, сейчас отключенных. «Фиолетовое на белом», – мелькнула в голове мысль. «Дорогая, одного бизнес-колледжа в Сайксвилле будет недостаточно. Я хочу, чтобы ты изучала искусство в университете».
Рука официанта, словно бы отделенная от тела, поставила перед Пэгги стакан с ядовито-зеленой жидкостью. Алле-гоп! – и рука исчезла. Пэгги вгляделась в грязно-зеленую болотную глубину и всплывающие на поверхность кусочки льда.
– Тост! – объявил Бад. – Подними свой стакан, Пэг!
Они дружно чокнулись.
– За первобытную страсть, – сказал Бад.
– За половую невоздержанность, – подхватил Лен.
– За безумство плоти, – прибавила Барбара.
Все выжидающе посмотрели на Пэгги. Но та не догадывалась, чего они ждут.
– Твоя очередь, – строго проговорил Бад, раздосадованный непонятливостью новенькой.
– За… нас, – нерешительно закончила она.
– Как оригина-а-ально! – съязвила Барбара, и щеки Пэгги обдало жаром.
Никто этого не заметил, потому что трое Молодых Американцев, Которым Принадлежит Будущее, с жадностью набросились на свои напитки. Пэгги барабанила пальцами по ободку стакана, улыбка прилипла к губам, не привыкшим бессмысленно улыбаться.
