В лице узника не было ни кровинки.
– Так ты хочешь снова увидеться со священником? – спросил Мак.
– Нет. Я… – начал узник и вдруг умолк. Казалось, ему сдавило горло. – Да, я хочу поговорить со священником. Прошу вас, позовите его.
Мак кивнул:
– Схожу за ним. А ты пока сиди тихо и не разевай пасть.
Узник побрел к койке. Там он сел и уставился в пол.
Мак немного понаблюдал за ним и исчез в глубине коридора.
– Что за беда? – раздался чей-то насмешливый голос. – Большой мальчик намочил штаны?
Остальные узники громко захохотали. Их смех плыл волнами над оцепеневшим узником.
Он встал и начал расхаживать по камере. Задрал голову, глядя на кусок серого неба в окне. Подошел к двери, вглядываясь, насколько возможно, в коридор.
Вдруг он нервно улыбнулся.
– Отлично! – крикнул он. – Замечательно! Получилось очень смешно. Я ценю вашу шутку. А теперь выпустите меня из этой крысоловки!
Кто-то застонал. Кто-то другой крикнул:
– Заткнись, Райли!
Он наморщил лоб.
– Шутка есть шутка, – громко произнес он. – А теперь мне нужно…
Он замолчал, услышав в коридоре торопливые шаги. Это Чарли перемещал свое грузное, нескладное тело. Подойдя к двери камеры, он остановился.
– Ты заткнешься? – угрожающе спросил Чарли, выпячивая мясистые губы. – Или вколоть успокоительного?
Узник попытался улыбнуться.
– Ну хорошо, – сказал он. – Ладно. Я подчиняюсь. А теперь хватит. Выпустите меня отсюда.
Последнюю фразу он произнес уже громче.
– Еще вякнешь, всажу шприц, – предупредил Чарли и отвернулся. – Всегда знал, что ты трус, – добавил надзиратель.
– Да выслушайте наконец! – потребовал узник. – Меня зовут Филип Джонсон. Я физик-ядерщик.
Чарли повернул голову и дико расхохотался. Жирное тело затряслось.
– Я… ядедеррр…
Голос утонул в тяжелых, с присвистом, всплесках смеха.
– Я правду говорю! – выкрикнул узник.
Чарли притворно застонал. Потом толстой ладонью хлопнул себя по лбу:
– Еще чего наврешь?
Его голос разнесся по всему коридору.
– Да заткнитесь же вы там! – завопил кто-то из заключенных.
– Сам заткнись! – велел ему Чарли.
Улыбка покинула лицо надзирателя, сменившись сердитой гримасой.
– А священник уже идет? – услышал он новый вопрос неугомонного узника.
– А священник уже идет? Уже идет? – передразнил Чарли.
Со злости он ударил кулаком по столу, после чего плюхнулся на вертящийся стул. Стул жалобно скрипнул. Чарли со стоном привалился к стене.
– Еще раз меня разбудишь – шприц тебе в задницу! – пообещал он.
– Заткнись ты, надзирала! – опять крикнули из другой камеры.
– Сам заткнись! – рявкнул Чарли.
Узник вскарабкался на табурет. Он смотрел в окошко. Смотрел на падающий дождь.
– Где это я?
Мак и священник остановились возле камеры. Мак махнул Чарли, тот нажал кнопку на пульте, и зарешеченная дверь отодвинулась.
– Входите, святой отец, – сказал Мак.
Священник вошел. Он был невысоким и полным, с красным лицом и доброй улыбкой.
– Святой отец, вас не затруднит передать мне поднос? – спросил Мак.
Священник молча кивнул, взял поднос и подал надзирателю.
