Долго стоять, теряя запал, нам не пришлось – показалась вражья сила. Обтекая небольшую рощу справа и слева, потянулись лыжники, увешанные оружием.
Скидывая свои «скидх», они деловито проверяли доспех и оружие, собираясь в толпу, кое-как организованную в «свинью» – так наши неблагозвучно, но точно прозывали урманский «фюлькинг», то бишь «клин».
Впереди, на острие, составляя «рыло», шагали самые сильные и умелые. Шли такие и по бокам, загораживая основную массу – легкую пехоту и лучников.
Казалось бы, тоже строй, но было одно важное отличие – групповщина. Мои отроки были едины, а вот Эйрик собрал вместе мелкие хирды, то есть гриди всяких ярлов да херсиров, каждый из которых был наособицу. На нас наступала толпа бойцов, чужих друг другу, умеющих знатно биться один на один, но вся эта «свинья» годилась лишь для одной тактики – тупо переть в лоб.
Не слезая с коня, я двинулся в самую середку большого полка. Рядом со мной ехал Мал, чрезвычайно гордый своим званием знаменосца-стяговника. А сказать, какой у нас был стяг?
Флаг СССР!
Красное полотнище, а в углу серп и молот, да красная звезда. Отрокам знамя очень понравилось, а подтекста они не ведали.
Меня обступили «преторианцы», моя гвардия – Рулав, Воист, Идан, Фолар, Лют, и еще, и еще. Будут охранять мою драгоценную особу.
Я подал знак, и Мал воздел стяг повыше. Сигнал тут же озвучили медноголосые трубы и хриплые рога. Словно по эстафете, передалась дробь, отбитая в бубны.
И все мое войско разом двинулось. «Большой полк» тяжело печатал шаг, конница на флангах не опережала пеших.
Я махнул рукой, и катапультщики завопили: «Пуск!»
Слитный стук спускных рычагов онагров ударил сухим частым грохотом, да с завизгом. Десятки каменных и чугунных ядер ударили по викингам «тупыми предметами», напрочь отрывая головы, переламывая тулова, а на излете калеча.
– Заряжа-ай! Толка-ай!
Еще одна стая убийственных глыбок перелетела меньшавшую нейтральную полосу.
Шагов двести оставалось до оголовья нурманского клина, когда заговорили карробаллисты.
Тяжелые дротики провыли над полем, уносясь навстречу урманам. И поразили цели, накалывая викингов, как жуков на булавки, подчас и пару нанизывая на общий вертел.
Десятки валящихся мертвецов создавали заторы, викинги пихались, роняя оружие, порой и сами не удерживаясь на ногах.
– Пошли-и!
Вперед вылетели лучники на конях. Это была легкая кавалерия, но вот луки у них были весьма убойные. Конных стрелков я тренировал особо, в расчете на будущие сражения с хазарами, и действовали они в обычае кочевников – затеяли «карусель».
То есть носились перед викингами и обстреливали их на скаку. Пока один спускал тетиву, другой накладывал стрелу, третий доставал ее из колчана – и по кругу, по кругу.
А стрелы с жалами бронебойными, гранеными да калеными…
Особой меткости добиться за месяц сложно, да и вообще, стрелять с седла, бросив поводья, удерживаясь одними ногами, когда конь мчится галопом, – архитрудно. Однако и мишень у лучников была большая – ни одна стрела даром не пропала, все нашли свою цель. Урман сносило с ног, отбрасывало на задний ряд, они никли и падали под ноги соратникам.
Викинги взревели и кинулись в атаку. Лучники тут же развернули коней и поскакали к нам – отроки четко раздвинулись, пропуская стрелков, и вновь сомкнули щиты.
Первый ряд выставил копья, копейщики второго ряда уложили свое оружие на плечи впереди стоящих. Напряглись, уперлись…
И вся орущая, размахивавшая холодным оружием, вонючая и свирепая масса вражья нахлынула, ударила с треском и лязгом, с хрустом костей, со звоном мечей и глухим перестуком щитов…
Глава 18,
в которой я проспал все праздники
Самое сложное в битве оказалось… что? Не бояться? Держать страх на контроле? Вовсе нет!
Надо было оставаться предельно собранным, внимательным, сосредоточенным, не обращая внимания на оглушительный грохот сражения, на крики своих и чужих.
С огромным трудом я сохранял хладнокровие.
Урманская «свинья» врубалась, въедалась в наши ряды. Трещали копья, древки лопались сами или переламывались под ударами урманских секир.
– Мечи к бою! Щиты теснее!
Больше всего я переживал за тех отроков, что первыми приняли удар. Они были обречены. Выстоять отрокам в атаке урман было невозможно в
