Я перецеловал своих женушек, и они еще долго махали мне платочками, теряясь в толпе таких же боевых подруг. Марина стояла наособицу, но пару раз махнула и она.
Я подумал было, что она обиделась на нас за то, что мы не сразу, бросив все дела, кинулись спасать ее «Антона».
Почему так, см. выше.
Но все же, как бы мне противно ни было, я оставался верен первоначальному решению – поход прежде всего. Становлюсь политиком – между спасением одного человека и помощью тысячам и тьмам, выбираю второе. Что я при этом думаю и как себя обзываю – уже мое личное дело…
Хотя, с другой-то стороны, это еще и сильнейшая мотивация – я кровно заинтересован в скорейшем окончании войны за киевский престол. Но все равно противно…
Моя тысяча занимала место в середине огромного каравана, но вскоре бермудский парус показал свои преимущества.
При попутном ветре прямой был неплох и хорошо разгонял лодейки, но ныне дуло с востока, и тут уж все козыри были у моих отроков.
Так что первыми к Ловати вышли мы. Я шел на первой скедии вместе с Мишкой, Малом, Воистом, Рулавом и Лютом из моего десятка. Остальные, с кем мы еще хазар воевали, служили в других сотнях.
Ильмень – местные называли его Ильмерь – встретил флот спокойной волнишкой. Ветер задувал еле-еле, но тутошний народ относился к скорости перемещения иначе, чем в моем родном столетии. Здесь не досадовали на долгое время, проведенное в пути, поскольку не считали его потерянным.
Какая разница, прибыл ты или еще в дороге? Главное, что живой. А человек же не прекращает жить, если отправляется из пункта А в пункт Б. Это только мои современники постоянно торопятся, готовятся к жизни – вот сейчас отучимся, поступим на работу, сделаем карьеру, выплатим кредиты… и начнем жить! Ну еще немножечко подождем – на пенсию выйдем, внуков отучим, и вот тогда… А тогда – гроб с музыкой.
И что с того, что здешние живут меньше, чем в будущем? Зато они живут полно и полностью, не деля житие свое на «до» и «после». И в сумме получается больше, чем у будущих торопыг.
Бесплатный совет, посторонние: не спешите жить!
Близ устья Ловати маяков не стояло, зато имелась маленькая крепостца. Вот на нее-то и держал курс Воист, сидевший за кормщика на «флагманской» скедии под названием «Лембой».
Мишка правду говорил – Ловать в этом времени куда полноводней. Но даже повышенный уровень воды не покрывал пороги.
Толпа мужиков-бечевников уже ждала нас – мигом закрепив свои канаты, они потянули скедии и ушкуи по узким копанкам, минуя бурлившие гряды.
Берег то приближался, то отдалялся, стелясь полого и топко или задирая обрывы. Могучие дубы и липы в обхват, высоченные сосны частенько нагоняли тень на воды Ловати.
Чем ближе к истоку, тем сильнее мелела река. Шли на веслах до водораздельного болота Волочинский Мох. Здесь волоковые мужики проделали большую копань, тянувшуюся две версты, соединяя в общий канал глубокие верховые ручьи и цепь водянистых «окон» в топях.
По обе стороны копани лежали бревенчатые гати, по которым бодро шагали воловьи упряжки, тянувшие сразу по два-три корабля.
Бояре дивились «бешеной» скорости, с которой флотилия проходила волоки – десять верст одолели часа за два и вошли в озеро Ужаны. Оттуда – в озеро Узмень. Потом скедии, ушкуи и струги чередой проследовали в озеро Усвят и по реке Усвяче вышли на простор Западной Двины, которую здесь именовали просто Двиной, а то и вовсе Диной.
Но долго любоваться просторами не пришлось – свернули в речку Касплю, неширокую и полноводную. Она-то и вывела корабли к последнему волоку – Касплинскому.
Начинался волок недалеко от берега – прямо из воды, клонясь, выходили два толстых бревна, истертые бортами.
Волоковые мужики бегом зацепили канатами княжескую скедию «Рарог» и навалились на рукоятки громадного ворота. Скрипя деревом по дереву, скедия въехала на ходовые бревна, умещая киль между ними. Команде оставалось только идти рядом с кораблем, да поддерживать его, чтобы тот не накренился.
А более мелкие ушкуи вытягивали из воды по соседству да затаскивали на громадные колы. Четверки волов было достаточно, чтобы тащить тяжелую повозку, груженную лодкой.
– Осаживай, осаживай! – покрикивали мужики.
– Шибче, давай!
– Перецепляй канат!
– Стой! Колесо с мостков съехало! Назад!
– Все! Можно!
– Удерживай, ребята!
– Цепляй! Увязал?
– Тянем-потянем!
Мал подбежал ко мне и доложил:
