Если честно, я пока сама не знала что. Вот он, недостаток образования.
— Буду тебя пытать, — честно заявила я. По идее, это страшно.
Оказалось, и правда страшно. Мужик-недоросток закатил голубые глазищи к потолку и осел на кровать.
В этот раз на самом деле в обморок.
Я печально вздохнула и пошла в соседнюю комнату, где меня ожидали остальные дроу и Верон. Открыла дверь, насладилась четырьмя разными взглядами и, потерев бровь, сообщила:
— Слабенькие они тут у вас. Чуть что — сразу сердечный приступ. Еле откачала!
Судя по шоку на лицах остальных присутствующих, они оценили мой садистский креатив.
Так что я показательно зевнула:
— Следующего, пожалуйста!
Оглядела местных одалисков, указала на самого мелкого, который трясся в углу от ужаса, и капризно пожелала:
— Вот этого хочу.
Верон вытащила мальчишку из уголка.
— Веди!
Когда мы выходили из комнаты, от интеллектуала с книжкой прилетела фраза:
— Мы будем помнить тебя, брат…
Брат всхлипнул и, кажется, начал молиться.
— Не поможет, — зловеще сообщила я.
Я внезапно осознала, что родня бы мною гордилась!
Веселье с юным дроу началось, не доходя до его опочивальни. Решив, что мальчика стоит настроить, я немного подумала и с размаху шлепнула этого чернокожего кузнечика по затянутым в шелковые шаровары упругим ягодицам. Кузнечик оправдал случайно данное прозвище и хорошо так подскочил. Я опять вспомнила про разведку и поняла, что наши бойцы точно будут непобедимы!
Но тем временем у будущего доблестного стража государственных интересов окончательно сдали нервы. Он повернулся ко мне и срывающимся голосом сказал:
— Не трогайте меня!
Да вы что? Надо признать, я очень удивилась. Настолько, что высказала мальчишке свое честное и даже в чем-то жесткое мнение:
— Дорогой мой, ты не поверишь, но я тут как раз затем, чтобы тебя трогать. Притом как хочу, где хочу и сколько хочу.
Заканчивая этот спич, я попыталась изобразить страстный взгляд. Честно — сама себе не верила, но дроу впечатлился даже этим перекосом. Он шарахнулся к стене, пискнул и… задал стрекача куда-то в глубь дома.
Пару секунд я наблюдала, как парнишка несется по коридору от страшной тети Лил. А потом во мне проснулся древнейший инстинкт! Охотничий! Так что я скинула туфельки, хлебнула еще раз из горла бутылки и окинула коридор быстрым взором. Запустила тару в ближайшую большую вазу, насладилась тем, как она разлетается на осколки, и рванула за юным дроу. Разумеется, бежала я не просто так, а опрокидывая все на своем пути. Держу пари — меня тут надолго запомнят! А еще мне было смешно. Нервно, наверное, истерически, но просто безумно смешно! Так что я бежала за несчастным темным эльфом, разрушая интерьер публичного дома, и ржала на половину особняка.
Рано или поздно на пути остроухого должен был возникнуть тупик. И он возник! Я пинком распахнула очередные двери, не забыв при этом зловеще расхохотаться:
— Ну-у-у, где ты, моя жертва?!
Занавески у дальнего окна отчетливо затряслись, показывая, где именно.
Я довольно хмыкнула и неторопливо пошла к гардинам, напевая:
— Сла-а-адкий, сла-а-адкий мальчик цвета чернил… зачем ты гулял по темному дому один?
Занавесочки заволновались еще сильнее. Я на цыпочках к ним приблизилась и, выждав драматическую паузу, со злодейским хохотом обхватила руками то место, где, по моим прикидкам, был эльфеныш. Эльфеныш пискнул и дернулся, попытавшись вырваться. Разумеется, тетя Лил его отпустила. Добыча должна побегать.
Дроу выскочил из своего укрытия и, выставив ладошки, дрожащим голосом заявил:
— Я буду защищаться!
— Конечно! — с готовностью согласилась я и хищно усмехнулась: — Люблю сопротивление. Ну иди-и-и сюда…
Я к нему шаг, он от меня два. Я к нему два — он от меня отпрыгивает.
Решив, что в картинку стоит добавить жара, остановилась, вытащила из волос несколько шпилек и демонстративно отшвырнула их в сторону. Встряхнула рассыпавшимися по плечам кудрями и, прикусив губу, стр-р-растно посмотрела на темного.
