Я в недоумении воззрилась на мужа. Шутит или нет? Его очки были непроницаемы, золотые спирали раскручивались в зеркальной мгле, на скулах играли желваки.
Не шутит.
– Никто не знает, кто я такая, – напомнила я. – Тем более альтарский капитан. Не надо ревновать, любимый.
– Тогда почему он провожает тебя взглядом каждый раз, когда ты проходишь мимо?! – с жаром воскликнул Дитер. – Смотрит так, как смотрел тогда, в императорском саду?! О, я догадываюсь, что это означает! Так смотрит мужчина на понравившуюся ему женщину. Это взгляд охотника, взгляд, зажигающий сердца!
– Но мое сердце отдано тебе, – возразила я, подходя ближе и беря его за руку. – Любимый, даже если капитан подозревает, что Мартин – не тот, за кого себя выдает, я все равно никогда не буду принадлежать никому, кроме тебя! – Накрыла его ладонь своей и принялась успокаивающе гладить. – А теперь у нас одно сердце на двоих. Оно бьется вот тут, внутри меня. – Я приложила вторую ладонь к своему животу. – Новое сердце, плод любви розы и василиска. Я буду драться за него так же, как дралась за тебя, Дитер. Ты помнишь?
– Помню, – медленно кивнул он, и золотое верчение в очках замедлилось. – Но как же мне больно видеть тебя в окружении других мужчин… Знать, что ты провела долгие дни и ночи с альтарским выскочкой…
– Надеюсь, ты имеешь в виду не Шэна? – улыбнулась я, прижимаясь к мужу.
Его губы дрогнули в ответной улыбке.
– Нет, не Шэна. Я говорю о капитане…
– Так забудь про него, любимый! – Я потянулась и поцеловала Дитера в шею. – Я помогла ему, когда он был ранен, но не чувствовала к нему ничего, кроме сострадания.
– А он? – скрипнул зубами Дитер. – О, я уверен! Этот прощелыга нарочно затеял «пьяную» катарангу, чтобы вывести тебя на чистую воду!
– И сам же поддавался мне.
– Не важно! Если снова увижу его рядом с тобой, клянусь, одним придорожным валуном станет больше!
Я засмеялась:
– Мой герой! Но, пожалуйста, давай не будем принимать поспешных решений? Я слишком соскучилась, чтобы тратить время на ссоры.
Дитер прижал меня к себе и шепнул на ухо:
– Мэрион, я так за тебя боюсь… за тебя и ребенка… не отдам! Никому!
– И не надо… – Я поцеловала его губы, скользнула ладонями по груди.
Дитер ответил с жадностью, словно мы не виделись целый год, а не одну ночь. Его руки оглаживали меня осторожно, боясь навредить, насыщали теплом и возбуждением. Я расстегнула его китель, завела пальцы под ткань рубашки, лаская его живот и опускаясь ниже. Дитер тихо застонал и перехватил мою руку:
– А если… кто-то зайдет? Увидит…
– Увидит что? – мурлыкнула я. – Что фессалийский генерал целует чужого адъютанта?
– Это звучит странно, – признался Дитер.
– А выглядит еще страннее, – рассмеялась я, расстегивая ремень. – Зато на ощупь… – Я нырнула рукой в брюки. – Мм… Неплохо!
– Мэрион! – выдохнул мой генерал. – Подожди…
– Не хочу ждать… – Я снова поцеловала Дитера в губы. – Ведь я провинилась? Значит, пришло время загладить свою вину.
Я скользнула вниз, мягко опускаясь на колени. Дитер был возбужден до предела, его пряный аромат сводил с ума, его упругость ощущалась на языке и в свою очередь заводила меня. Томление нарастало, как приливная волна, в ушах звенело, наше дыхание звучало в унисон, насыщая воздух электричеством и любовью. Я помогала рукой, Дитер гладил меня по волосам, постанывая и покачиваясь в такт моим движениям, но не перехватывал инициативу, позволяя вести эту партию мне. А я не спешила, и от одной мысли о том, что нас могут увидеть в такой пикантной ситуации, адреналин выстреливал в кровь и кожа покрывалась мурашками. Я почувствовала, как напряглись и начали сокращаться его мышцы, но не отпускала до последней сладостной судороги, до разрядки. И только когда в последнем томительном стоне Дитер выдохнул мое имя:
– Мэрион… – я наконец отпустила его, поглаживая и успокаивая. – О, Мэрион, – повторил Дитер и, разомлев, обнял меня.
Я прижалась к нему, все еще пребывая в томительном плену возбуждения. Волны накатывали, омывая изнутри. Наверное, это зрела моя любовь и текла через нас обоих, дарила одно дыхание на двоих, одно сердцебиение на двоих, одну нежность…
– Теперь я прощена, любимый? – лукаво спросила я, глядя на мужа снизу вверх.
Он улыбнулся и поцеловал меня:
– Безусловно. Только теперь моя очередь дарить удовольствие.
– Прямо сейчас? – рассмеялась я, продолжая ластиться к своему генералу. – Вы и вправду ненасытны, ваше сиятельство!
– Когда рядом со мной находится лучшая в мире женщина, я становлюсь настоящим зверем, – признался Дитер.
