– Раньше я его никогда не видела.
– Ты спросила, как его зовут?
Эллен виновато промямлила:
– Меня отвлекли. Заходил мальчик… тот художник, ваш бывший ученик. – Она взяла у Левины корзины с продуктами.
– Что, Хиллиард?! Он-то что хотел?
– Сказал, что уезжает во Францию. Он заходил попрощаться.
– Попрощаться? – Хиллиард не разговаривал с ней целых два года, после того случая, когда они поссорились из-за копий, сделанных им с ее миниатюры.
– Он просил прощения и велел вам передать, что вы были правы. Сказал, вы знаете, что он имеет в виду.
Левина пожалела, что Хиллиард не застал ее и она не могла лично принять его извинения; ей бы тоже хотелось извиниться перед ним. Она тогда вспылила не только из-за Кэтрин; ее злость была вызвана и завистью. Она ведь еще тогда понимала, что Николас рисует лучше. Наверное, во Франции он будет учиться у Франсуа Клуэ. Он всегда этого хотел. Он восхищался работами Клуэ гораздо больше, чем ее миниатюрами. Под крылом Клуэ мальчик расцветет.
– Наверное, я должна… – Она глубоко вздохнула и толкнула дверь, ведущую в гостиную.
Ей навстречу встал Киз.
– Мистрис Теерлинк!
– Мистер Киз! Что привело вас сюда? – Сердце у нее забилось как сумасшедшее; она боялась самого плохого. – Леди Мария больна?
– Нет, речь не о леди Марии. – Киз протянул ей связку документов, перетянутых бечевкой, – не совсем книга, но и не памфлет. – Вот что я нашел.
– Что это? – спросила Левина.
– Трактат Косолапого Хейлза. – На его лице проступила озабоченность.
– Никогда о нем не слыхала.
– Он навел справки о законности притязаний леди Катерины. Вы почитайте. Он убедительно доказывает ее права.
– И это опубликовано? – спросила Левина.
Киз мрачно кивнул.
– А что королева?
– Она видела трактат. Леди Катерину переводят из замка ее дяди в другое место; королева считает, что Джон Грей тоже замешан в деле. Теперь всюду, где бы она ни была, ее будут охранять более тщательно. Хейла и Грея приказано бросить в Тауэр.
Левина тяжело опустилась на табурет, в отчаянии от своего бессилия. Вспоминая прошлое, она думала: когда-то, еще при прежней королеве, ей казалось, что ее поступки могут что-то изменить. Но сейчас она понимала, что даже книги Фокса не изменили ничего; на них повлияла лишь смерть Марии Тюдор. Сейчас она ничем – ни словами, ни поступками – не может помочь Кэтрин. Когда же в ней угасла надежда?
– Неужели ничего нельзя сделать? – Она понимала всю тщетность своего вопроса.
Киз покачал головой.
– Попробую послать прошение королеве, чтобы леди Марии разрешили жить со мной.
– Вряд ли такое возможно. Королева в последнее время очень привязалась к ней. – Выражение лица Киза, его задумчивый взгляд подтвердили то, что Левина подозревала уже давно. Она часто видела, как Киз смотрит на Мэри, с каким выражением слушает, что она говорит. Киз готов на все, лишь бы хоть чем-то облегчить тяжелую жизнь бедняжки… Киз влюбился в нее!
– Почему бы вам не жениться на ней? – спросила она, удивляясь своей прямоте.
– Не дразните меня. – Киз резко отвернулся, как будто она дала ему пощечину.
– Я вас не дразню. – Левина понимала, что все-таки может как-то исправить положение – во всяком случае, положение Мэри.
– Она знатная дама, а я – никто.
– Вот именно, – кивнула Левина. – Известно ли вам, что мать Мэри вышла за своего дворецкого в том числе и для того, чтобы оказаться вдали от королевского двора? Став простой мистрис Киз, Мэри уже ни для кого не будет представлять угрозы.
– Королева ни за что не допустит нашего брака; и потом, такой здоровенный мужлан, как я, не может понравиться такой… – он запнулся, – такому совершенству!
Его слова тронули Левину до глубины души; люди редко видят красоту души Мэри. Всем бросалось в глаза в первую очередь несовершенство ее фигуры.
– Спросите ее сами – возможно, вас ждет сюрприз, – с улыбкой сказала она.
– Мне пора возвращаться. – Киз надел шляпу, тщательно поправил ее, как будто шляпа удерживала внутри его головы тщательно закупоренные эмоции, и направился к двери.
