превращаясь в сизую дымку.
– Это же северное сияние! – воскликнул он в восторге. – Какая красота, просто сказка!
Геолого-поисковая партия, куда его привёл главный геолог, занималась поисками олова и попутно – урана. Начальником партии оказался Анатолий Фёдорович Шевцов, или просто Толик, как его звали сотрудники – невысокий молодой человек, лет на пять старше Ивана. Пронизывающий взгляд и волевое лицо с высоким лбом и густыми, сходившимися на переносице бровями выдавали в нём упорного человека. Длинные тёмные волосы были зачесаны назад. Ходил Толик в коричневом шерстяном свитере и тёмно-синих брюках, так отутюженных, что, казалось, дотронься до стрелок – порежешь руку. В его кабинете висел кусок геологической карты с территорией севера Якутии. Другая часть карты, по-видимому, осталась там, где была та территория. На письменном столе Толика лежала огромная стопка бумаг, образцы разных пород и кристалл молочно-белого кварца, рядом стоял телефон. Из большого окна Иван увидел площадь перед зданием управления с ходившими по ней людьми.
– Вот тут будет твоё рабочее место, – показал Шевцов на свободный стол напротив окна. – Будешь сидеть рядом со мной. Что непонятно, спрашивай.
«Хорошее место, – подумал Иван, – даже можно наблюдать за жизнью посёлка».
В прошедшем полевом сезоне геологи шевцовской партии отобрали сотни разных проб, которые теперь требовалось обработать и на основании провёденных исследований написать отчет. Узнав, что Иван неплохо знает минералогию, Толик посадил его за микроскоп.
– Станешь просматривать шлихи на касситерит, вольфрамит, шеелит и золото. Ну, конечно, не надо забывать и о других минералах. Кроме определений, надо подсчитать содержание этих минералов и, конечно, всё задокументировать. Для результатов минералогического анализа у нас есть специальные ведомости. Туда ты будешь заносить свои определения, потом мы с ними поработаем и приложим к тексту отчёта.
– А где иммерсионные жидкости[30]? – осмотрев кабинет, спросил Иван.
– Они тебе очень нужны? – ответил Шевцов вопросом на вопрос. – Мы всегда так определяли. Я не припомню, чтобы кто-то ими пользовался.
– Конечно, я тоже могу определять на глазок, но если уж заниматься минералогическим анализом, то для диагностики надо определять плотность минералов, иначе я наопределяю чего попало, потом концов не найдём.
В первый же день Брукс познакомился со всеми сотрудниками партии. Были среди них один старший коллектор, техник-радиометрист и даже прораб- поисковик. Они рассказывали о прошедшем полевом сезоне, спорили о разных геологических проблемах и, казалось, разговорам не будет конца и края. А следовало работать, и, оборудовав рабочее место, Иван засел за анализы шлихов. Целый день смотреть в микроскоп – занятие не для слабонервных: даже у самого здорового мужика голова пойдёт кругом, но Иван упёрся и, не отрываясь, за неделю просмотрел все пробы, которые его партия отобрала за лето. Шевцову он отдал целую стопку заполненных ведомостей.
– К сожалению, ничего интересного я не нашёл, – будто извиняясь за отрицательные результаты, произнёс он тихо. – Только в нескольких шлихах повышенные содержания золота. До промышленных им далеко, но пробы довольно перспективные. Золото совершенно не окатанное, по всей вероятности, вынесено из рудного источника, расположенного где-то в непосредственной близости от точек отбора. Я бы это место заверил, высока вероятность найти элювиальную россыпь[31], а если повезёт, то и рудный источник. Туда надо обязательно вернуться.
Шевцов только усмехнулся в ответ, подумав про себя, что нашёлся ещё один первооткрыватель. Каждый геолог в душе мечтал найти месторождение.
– А что в других шлихах?
– На мой взгляд, ничего особенного – рядовые пробы с фоновым содержанием рудных и породообразующих минералов. Результаты анализов надо бы вынести на шлиховую карту, тогда, возможно, что-то прояснится. Может, появятся какие-нибудь закономерности размещения, а пока я этого не вижу.
В глазах Толика блеснули искорки сомнения.
«Что-то слишком быстро молодой специалист просмотрел все наши пробы, – поглядывая на толстую стопку бумаг, подумал геолог. – В минералогической лаборатории на эти шлихи ушло бы не меньше месяца, а он за неделю…»
– Может, ты плохо смотрел? В поле я сам лично видел касситерит в десятке шлихов, и содержания там оказались вполне приличными, а ты говоришь – пусто. Но так же, Ваня, не бывает. Значит, кто-то из нас не прав. Давай разбираться.
Почесав затылок, Иван посмотрел на своего начальника и сказал:
– Наверно, это был магнетит. В некоторых пробах его и правда навалом. Макроскопически минералы очень похожи, а под микроскопом – небо и земля: разный цвет и морфология кристаллов: магнетит образует октаэдры, а касситерит – тетрагональные дипирамиды[32], и главное – магнетит попадает в магнитную фракцию.
Теперь Шевцов засомневался в своих определениях, а про себя усмехнулся.
– Возможно, ты прав. Я же их смотрел в поле и определял на глазок. Что там увидишь? Для точных определений у нас теперь есть свой минералог. – Он кивнул на него головой, будто говоря: «Мое дело – отобрать пробы, а твоё – диагностировать». – Раз начал заниматься шлихами, то добивай до конца: составляй шлиховую карту.
Иван с увлечением взялся за составление карты – за живое творческое дело, которого так не хватало. С утра до вечера он
