Он постучал новым карандашом, что взял взамен сломанного, по карте, потом им же поднял козырёк фуражки.
— Так ты думаешь, не выйдет прорваться?
— Нас ждали. Именно тут ждали. Потому и авиацию не применяют. Заманивают. Пока всё идёт по их плану — мы втянулись в узилище, где у нас нет свободы манёвра, мы как на ладони, нас начинают перемалывать. Им надо перемножить на ноль наши наступательные возможности, они это и делают. Тогда этот участок фронта стабилизируется, и противник сможет отсюда снять часть войск.
— Молодец, просчитал немца. Как, по-твоему, он поверил, что мы тут нанесли основной удар?
Я прищурился, глядя прямо в глаза генерала. Нае… Обманул он, получается?
— Где? Там же нет переправы?
— Есть. Мы её притопленной сделали. Ночами строили. Сам увидишь.
Я ринулся к карте. Только сейчас я обратил внимание на красные стрелки с другого плацдарма.
— Сможешь сбить колокольню?
Впечатлён! Вот это игрок!
— Для меня честь быть под вашим началом, мастер! Круто-то как! Война — путь обмана? Сунь Ци?
Ватутин усмехнулся, типа: «А то, могём!», а потом спросил:
— Так сможешь колокольню сбить? Нам она при свете дня жить не даст.
— Будем посмотреть. То есть надо на месте сориентироваться.
— Поехали.
— Да, прошу извинения за своё поведение.
— Принимается. Мне тебя таким буйным и описывали. Не удивлён. Но, впредь постарайся без подобных заходов обойтись.
— Я — стараюсь. Очень стараюсь.
Ватутин только головой покачал. Лечить! Лечить! И прививки от бешенства.
Берег, западный, был высок и обрывист, потом местность полого поднималась на холм, на вершине которого стоял храм. С той самой колокольней. И пепелищами на месте деревни. Об избах напоминали только разбитые остатки печек, что рядами торчали вдоль того, что было дорогой, намекая, что тут когда-то были улицы. Склоны холма были густо изрыты окопами, воронками, деревянными козлами с натянутыми меж ними нитками колючей проволоки.
Плацдарм, где удалось закрепиться нашим войскам, был справа от холма, от подножия холма и начинаясь. И переправа, соответственно, тоже справа. Отсюда её даже не видно. Зато с колокольни видно — отлично. Да и берег, восточный, был полог как стол — всё видать далеко-далеко с колокольни.
— Небось, и заминировано всё?
— К чему ты? — спросил Ватутин, наряженный в такой же, как и я, масккостюм «леший».
— Уж больно хорош объект, чтобы уничтожать его. Жалко. Сколько труда на постройку. Его бы в ножи взять.
— Не помешало бы. Так фашист его у нас и взял. Вечером неожиданно атаковал большим количеством пехоты. А там у нас — рота, а в ней было меньше двадцати человек. Но ты прав, там всё заминировано, оборону ты сам видишь. И танки туда не подведёшь. Да и есть у них, чем танки встретить. К тому же каждый метр пристрелян.
— И всё же, я считаю, надо попробовать. А у вас нет под рукой дисциплинарных частей?
— Штрафных? Как нет? Есть. Народ-то у нас в ангелов не спешит перевоспитываться.
— Пойдёмте, Николай Федорович, я увидел всё, что нужно. Поможете план составить?
Ватутин улыбался.
— Что? — спросил я его, чуя, что неспроста он так лыбится.
— Только выживи, комбриг.
— Да и вам бы поберечься. Особенно засад укро-нацистов. Вам бы охрану усилить.
Он озадаченно нахмурился. А вот, нечего на меня орать! Ага, поломай теперь голову, наведи справочки, получи по шапке. Я не злопамятный. Я просто злой медведь с хорошей памятью. Громозека, блин, твоё «вот» и мне, вот, прилипло, вот!
Над головой опять прошелестел снаряд, упал на холме. И не взорвался.
— Примерно, каждый десятый, — вздохнул Кактус.
— Нормально. Девять же взорвались. А так бы и пролежали на складе. Без пользы.
Это мы вели выбраковку «польских» снарядов. Встав широким фронтом, Единороги из глубокого тыла били по колокольне. Выстрел — две-три минуты тишины — выстрел. Каждый раз стреляло другое орудие. По очереди. А выглядело так, будто танк ездит вдоль реки, постреливая в колокольню.
Нет, мы и не надеялись сбить колокольню. Да и 76-миллиметрового снаряда на это маловероятно, что хватит. Снаряды ложились вокруг храма, перепахивая позиции врага. Это и была главная цель. Порванная проволока, разрушенные окопы, дорожки воронок в минных полях — вот наша цель. Не
