тем.
– Очень нам, Тихон, понравились пистоли, да и ружья хороши. Не поможешь ли ещё прикупить?
– Отчего ж не помочь? Вестимо, помогу. Только привезут не сразу: может, три дни пройдёт, а то все пять.
– Тут гутарили, что-де большая высадка турок с французами да английцами намечается. К тому моменту надо бы успеть.
– Быстро не будет. Это ж сколько пороху одного только собрать, людей опять же чем кормить, да коней тож.
– Мой знакомый флотский говорил: и угля запасти, потому как пароходов будет немало.
– Я так слыхивал, что у наших запас невелик. Свинца маловато и пороху негусто, ядра для пушек, опять же…
– Авось ещё подвезут.
Последовал обмен мнениями о проблемах снабжения и о том, как именно надлежит поступать с ворами-интендантами. Оптимисты полагали, что внушения плетьми достаточно, пессимисты настаивали на пеньковой верёвке.
И тут Неболтай ввернул небрежным тоном:
– А вот я вчера зуб вылечил у одной тут. Четверть часа – и ничего не болит. Только что пришлось поголодать до утра. Получше, чем Колычиха сработала бы.
Слушатели проявили вялую заинтересованность.
– А чем те Колычиха не по нраву? Зубы она заговаривает с умением.
– А эта вообще не говорит, а лечит. Глянь!
Оскал (назвать это улыбкой было бы неточно) хорунжего вызвал сильный подъём интереса.
– Это она сделала?
– А то ж!
– Ну, зубы твои прям как у молодого волка! Важно выглядят. И дорого взяла?
– Денег – нисколько. Я ей золотую цепку подарил с малой висюлькой. Давно она у меня валялась. Турецкая работа. Дёшево за нее давали, вот и придержал.
– Ну, старухе в ней же не щеголять, сама в деньги обратит.
– И не старуха она, молодая девка.
– Заливаешь, Тихон, аж через край. Где ж это знахарка бывает молодой?
– Знахарка? Как не так! Грамотная она, да не просто: в у-ни-вер-си-те-те училась. Вот те крест! Всё-всё лечить может. У меня на глазах одного унтера с того света вытащила. Ему чугунный осколок в сердце попал.
– Брешешь! Не может такого быть.
– Крест готов целовать! Сам видел! Она только что голову отрубленную обратно приживить не может.
– А руку или там ногу?
– Это пожалуй, плати лишь. Работа, говорит, долгая и трудная, но можная.
– И коней тоже лечит?
Хорунжий чуть призадумался.
– Сама не говорила, а врать не обучен. Не знаю.
– Ведьма она, что ль?
На этот раз задумчивый период оказался дольше.
– Да вроде и ведьма, но добрая.
– Таких не бывает!!! – Возразил хор из трёх голосов.
– Неужто? – Неболтай от этих слов вошёл в раж: – А ну-кось: ведьмы ведь порчу наводят, верно? На зерно там, ещё на скотину, а то и на людишек могут. Что скажешь?
– Наводят, так и скажу.
– Во-о-о! А Марья Захаровна – та лечит только.
Возражение было сильным. Гости призадумались и по зрелом размышлении налили ещё.
– Имечко вроде как русское, – вдруг заметил ротмистр Левашов, – а сама-то она православная?
Молчание было очень долгим.
