– На вражеском корабле не бывает безопасно. Кто-то же убил того парня, – сказал Эмери, вертя головой из стороны в сторону в поисках возможных угроз.
На этом разговоры кончились. К мостику двигались молча. Следы боя на всем пути – пятна гари на стенах, засохшие внутренности на полу – не позволяли ослабить бдительность. Мостик встретил их миганием индикаторов и все той же тишиной. Корабль был готов к полету – вот только экипажа не было. Пятна на некоторых панелях подозрительно напоминали кровь, однако никаких повреждений не наблюдалось. Если здесь и был бой, он либо очень быстро кончился, либо сражавшиеся были настолько осторожны, что системы управления не пострадали.
– Прикройте меня, – велела Трина. Подойдя к одному из постов слежения, она проверила бортовые системы. – С мостика больше нельзя управлять корабельными двигателями. Управление переключено на машинное отделение. Отсюда можно только пассивно отдавать приказы.
Вито подошел к другому пульту.
– По атмосфере: девяносто процентов помещений в норме. В одном из грузовых отсеков пробоина. Начинаю поиск признаков жизни.
Эмери занялся системой безопасности.
– Зури, к дверям. Корабль кем-то захвачен.
Внезапный вопль от пульта Эмери заставил всех вздрогнуть.
– Это призрак! Он идет за мной. Он убил почти всех. Мы не смогли его остановить! О боже, помогите кто-нибудь!
Голос сорвался на визг, в горле кричавшего забулькало, и наступила тишина. Трина взглянула в глаза Эмери.
– Черт возьми, что это? Что это было?
– Последняя запись этого… парня. Не знаю, на какой он был должности. Но это нужно видеть. Насчет призрака он не шутил.
Вито и Трина подошли к Эмери, и он вновь включил последнюю запись – без звука. Взъерошенный человек на экране выкрикнул несколько фраз, затем что-то рвануло его сзади за шею, обвилось вокруг тела и утащило из поля зрения камеры.
Не сводя глаз с экрана, Трина запустила последние секунды записи, нажала паузу и показала на возникшую в воздухе вокруг шеи рябь.
– Что это такое?
Она перевела взгляд с Вито на Эмери. Оба лишь покачали головами.
– Камуфляжная броня? – предположил Эмери. – Может быть. Никогда ничего подобного не видел.
Пульт Вито запищал. Вито вернулся к нему.
– Кроме нас, живых еще двое. Они в одном помещении и не двигаются.
– Больше никого? Движения в нашу сторону нет?
– Нет.
Трина поразмыслила над ситуацией.
– Капитан?
– Слушаю.
В голосе Ахмеда чувствовалось беспокойство.
– Рекомендую открыть все люки и разгерметизировать корабль. Чтобы отдать такую команду, мне нужно в машинное отделение.
Вито поднял руку.
– Погодите. На борту двое живых людей. Они же погибнут.
Трина хмуро взглянула на него.
– По крайней мере один из них – убийца.
Вмешательство капитана пресекло зарождавшийся спор на корню:
– Гуннар уже отмечал, что это может оказаться случаем первого контакта, а именно для этого он и отправился с нами. Он хочет подняться на борт и вступить в контакт.
Эмери покачал головой.
– Плохая идея. Надо убираться отсюда. Поддерживаю предложение Трины.
– Не раньше, чем отыщем тех двоих. Если они мародеры, оставим их здесь, но если это пленники, мы обязаны им помочь. Та запись была криком о помощи. Космическое и морское право требует, чтобы мы как минимум попытались помочь, – Вито скрестил руки на груди. – Подписав контракт, мы все согласились с этим.
Все замолчали, глядя друг на друга. Наконец капитан вздохнул.
– Ладно. Гуннар и я идем на «Оксенхэм». Действуем в парах. По одному никто никуда не суется. Эмери и Трина – в машинное отделение, Зури и Вито – к тем двоим. Если увидите что-то вроде ряби в воздухе, как в той записи, стреляйте на поражение.
Трине все это очень не нравилось, но капитан Ахмед стал капитаном не просто так.
– Отправляю маршруты на ваши дисплеи.
