похоже на Нее!
Его сердце бешено застучало. Он посмотрел на название бабочки. Green Dragontail[134] – разновидность бабочек- парусников с полупрозрачными крыльями и длинными хвостами. Он вспомнил, что каждый раз, когда Он к Ней прикасался, на кончиках пальцев возникало удивительное, пьянящее ощущение пыльцы.
Он почувствовал, что спину опалило жаром. Что-то стекало вниз по спине. Казалось, что Его двойник только что вскачь пронесся по бескрайней степи, преодолев немалый путь, а Он только что проснулся.
Он решил обратиться за советом к Вэй Пину.
Вэй Пин был Его университетским приятелем. Сперва они вместе играли в мяч. Постепенно их дружба окрепла и могла выдержать любое испытание, кроме разве что обмена женами. Он изучал общестроительные работы, и после учебы Его направили на работу в Шэньчжэнь. Вэй Пин изучал биологию. Прославившись на поприще науки, он на правах знаменитости получил приглашение в университет Шэньчжэня. С наступлением нового века Вэй Пин посвятил всего себя изучению загадочного феномена жизни. Каждая его статья вызывала бурю в научных кругах.
Он выбрал для своей цели выходные.
В девять вечера Она ушла. Отправилась преподать высокопоставленному клиенту урок дыхательных и духовных практик. Чтобы сделать Ей приятное, Он взял Ее под руку и проводил вниз, а потом смотрел, как Она выезжает со двора, оседлав гоночный велосипед. В одиночестве Он прошелся по двору, вернулся домой, переоделся в просторную домашнюю одежду, сел в гостиной и набрал номер Вэй Пина.
Выслушав Его рассказ, Вэй Пин долгое время молчал.
Он ждал, слушая гул проезжавших по путепроводу тяжелых грузовиков. Где-то в коридоре засмеялся младенец, потом смех стих.
Когда мимо проехало примерно семьдесят семь грузовиков, Его терпению пришел конец.
– Ты там? – спросил Он в трубку.
– Да, конечно, – очнулся Вэй Пин. – Что ты хотел узнать?
– Возможно, это у меня болезненные фантазии, какое-то незнакомое мне состояние. Ты же знаешь, ритм жизни сейчас слишком ускорился. И произойти может все что угодно.
– Ты можешь заглянуть ко мне как-нибудь? – ушел от ответа Вэй Пин. – Защита докторских диссертаций назначена на вторую половину дня. Думаю, что смогу выкроить пару часов. Поговорим лично. Возможно, придется обратиться к врачу. Я сгожусь на эту роль. Как твой лучший друг и однокашник, гарантирую полную неприкосновенность твоей личной жизни.
– Да что стряслось? – спросил Он после короткой паузы. Спросил и подумал, что не стоило задавать таких вопросов. О чем тут спрашивать?
– Да как тебе сказать. Это узкоспециализированная область. Тут в двух словах не объяснить. – По голосу Вэй Пина было понятно, что он изо всех сил пытается сохранить спокойствие. Возможно, произнося эти слова, он выпрямился. – Ты слышал когда-нибудь выражение «смена видовой принадлежности»? Фонд Рокфеллера оказывает поддержку международному исследовательскому проекту, изучающему данную тему. Я как раз являюсь одним из участников проекта.
– Речь идет о какой-то аномалии? – Его голос прозвучал неестественно, в интонациях угадывалась насмешка.
– Ты помнишь наш матч с командой из университета экономики и финансов как раз перед выпуском? Я не знал, что делать, и отдал тебе пас. Я думал, что выиграть не удастся. Ты был рядом с нашей лицевой линией и сделал бросок; мяч попал в кольцо, мы выиграли с перевесом в одно очко. Это был финал, все произошло за три секунды до окончания матча. – Казалось, что Вэй Пин пытается Его в чем-то убедить. – Я все время думал об этом броске. Что это вообще было? Но это все пустяки. Жизнь – загадочное явление, наука не может его объяснить. Однако все научные дисциплины переживали период предвосхищения новых открытий. Вопрос лишь в том, хватит ли нам терпения и почтительного отношения к науке, чтобы осознать будущие открытия. Возможно, нам потребуется немало времени и даже нашим внукам не доведется увидеть результаты. Однако я как ученый-биолог со всей полной ответственностью гарантирую тебе, что…
Он не стал ждать, пока Вэй Пин договорит, и повесил трубку.
Он зашел слишком далеко, не следовало звонить другу. И уж тем более не стоило обращаться к нему за помощью. Однако теперь Он не мог доверять своим чувствам. Если Он не человек, а вороной карашарский конь с белоснежными копытами, то и чувствам незачем доверять.
Он остался в гостиной, сидя на диване в абсолютной тишине.
За окном показалось солнце, его свет проник в комнату. В воздухе витали крошечные, не видимые невооруженным глазом существа. А еще великое множество этих невидимых существ вело активную жизнь на обширном пространстве вне поля Его зрения.
Теперь Он мог точно определить, кто Он такой, и в общих чертах понимал, кто такая Она. Но это было далеко не все, с чем Ему предстояло столкнуться. Впереди Его ждали более суровые испытания.
Если Его сведения верны, то на самом деле Он – карашарский конь. В далеком прошлом Он был свободен как ветер, подвластный лишь дождю и снегопаду. Счастливый и радостный, Он носился вскачь по удивительному болотистому краю, раскинувшемуся по берегам озера Баграшкуль. Он не ведал ни горестей, ни невзгод. Если это так, следует ли Ему вернуться назад, к своей прежней жизни? Если следует, то сможет ли Он сделать это? Как Ему
