было бы глупо не воспользоваться моментом. Эдгард, иди на «нос»! Рамси, возьми снадобья, помоги раненым! – скомандовал он, а сам положил тубус и взялся за шест.
Часть третья
Глава 1
Шумная кавалькада выехала из Утренней Звезды в Серебряный лес.
Впереди неслась по широкой наезженной дороге окруженная конными стражниками карета, где уместилась маркиза Сенга Грир со своими фрейлинами. За каретой следовала, отставая на добрую полусотню шагов, еще одна группа всадников: маркиз Рон Грир со своей стражей.
Маркиз Рон Грир пребывал в наисквернейшем расположении духа. Он никогда не был большим любителем верховой езды, передвигаться на дальние расстояния предпочитал в экипажах, и теперь, трясясь в седле на здоровенном жеребце, ругательски ругал чересчур резвых кучеров кареты, где ехала его молодая супруга, и собственную неловкость. Расстояние между каретой и маркизой все увеличивалось, а он не мог ехать быстрее. Он уже пару раз чуть было не свалился позорно на землю, когда позволил себе немного пришпорить своего жеребца.
Неужели она, новоиспеченная маркиза Грир, не в силах догадаться немного умерить бег впряженных в карету коней? Нет, судя по всему, ей это даже и в голову не приходит. Весело бежит карета, то и дело из окошек высовываются размахивающие платочками женские ручки. То и дело наклоняется к одному из окошек один и тот же рослый стражник, скачущий рядом с каретой. Что-то говорит, спрашивает и отвечает… и постоянно хохочет, вскидывая вверх голову в шлеме, украшенном пышным перьевым султаном. Не раз и не два он оборачивался, этот всадник, и тогда Рон Грир видел его здоровую молодую ухмыляющуюся морду, лихие усы с закрученными кончиками, и все существо маркиза пронизывала жгучая ненависть к этому типу… который наверняка отпускает всякие шуточки по поводу отстающей группы.
Вообще, последнее время у юного маркиза, и без того ранимого и мнительного, развилась настоящая мания на тему того, что все вокруг знают про него что-то нехорошее и стыдное, чего он сам не знает. И предположения насчет этого нехорошего у Рона были вполне определенные. Чего только стоит замечание, высказанное недавно его собственным отцом, герцогом Руэри Гриром, что, мол, за женой-то нужно получше следить… а то недаром говорят: то, что плохо охраняется, недолго хранится… Рон сколько уже давал себе обещание поговорить с супругой сурово, по-мужски. Расставить наконец все по местам: он – муж, а она – жена, и значит, все должно быть так, как и полагается. Но… Но всякий раз прелестная Сенга своим милым щебетом и легкими и редкими, но такими желанными и сладкими прикосновениями – гасила накрученную решимость Рона, и он мягчал, сникал, со всем соглашался и ни с чем не спорил.
«Ничего… – думал он сейчас, отчаянно сжимая толстыми ляжками норовящее скинуть его седло, – вот только минует Цветочная неделя, обязательное для новобрачных время, которое они должны провести в доме родителей недавней невесты, только мы окажемся у меня дома, все будет совсем по-другому! Там-то она уже не отвертится! Сделает все, что полагается жене делать для мужа. Там-то у нее не получится крутить мужем, как хочется!..»
Никому маркиз Рон Грир и под страхом смерти бы не признался, что ни разу еще не делил с молодой женой супружеское ложе. Стыд-то какой! Сестры-помощницы, какой стыд! По старинной традиции за такие штучки полагается вообще-то мужу жену смертным боем бить, но разве у него подымется рука на прекрасную Сенгу?! Прелестную, обворожительную, невыразимо восхитительную Сенгу!..
По прибытии в Серебряный лес выяснилось, что маркиз со своей стражей так отстали, что, когда они достигли поляны, где их ждали накрытые для пикника столы, маркиза с фрейлинами уже успела перекусить и отбыла прогуляться к лесному озеру. Дабы освежиться.
Рон, кое-как сползший с жеребца, покрутил головой. Так и есть. Того рослого стражника с закрученными усами нигде не было видно.
«Что за положение! – в отчаянии подумал маркиз. – Одного моего слова достаточно, чтобы граф Альва законопатил этого молодчика в такую дыру, где единственные существа, перед которыми он мог бы крутить свои усы, были бы пауки да крысы… Но ведь это мое требование надо будет как-то объяснять. И без того слухов обо мне по Утренней Звезде гуляет предостаточно… Ничего, скоро мы уедем в Золотой Рог, и все будет совсем по-другому… Да, да, совсем по-другому!»
Рон присел за стол, отпил вина из кубка, пожевал индюшачью грудку. Все чудилось ему, что слуги и стражники пялятся на него. Что стоит ему только отвернуться, как они начинают кивать в его сторону, строить из пальцев «рога» и издевательски хихикать.
– В Золотом Роге все будет совсем по-другому, – мысленно повторил маркиз Рон Грир.
