Доктор Наг. Ну да, отец не мог не пригласить на праздник спасителя дочери. Только вот спаситель не придет, пап. Он обиделся, или решил, что выплатил долг сполна, или встретил другую стальную змейку, более хорошенькую или сексуальную. Стук моих каблуков отбивался от стен пустых коридоров. Я зло печатала шаг. Хотелось что-нибудь разрушить или кого-нибудь убить.
Периферийное зрение зацепило какую-то тень. Я замедлила шаг. Повернула голову. Тень исчезла. Коридор был абсолютно пуст. Я возобновила движение, сзади раздался шорох. Резко развернувшись, я бросила вперед клатч, ушла с линии удара. Он толкнул меня к стене, шелк платья скользнул вверх, обнажая бедра:
– Знаешь, змейка, я решил, что буду заниматься с тобой сексом, пока ты меня не вспомнишь.
И тут же приступил к процессу восстановления памяти.
Можно было бы, конечно, заорать что-то вроде: «Я помню тебя, желанный!» Но процесс меня настолько увлек, что я обхватила ногами бедра Нага и ничего не сказала.
– Лучше всего это у меня получается после драки, – проговорила я спустя довольно продолжительное время.
Мы уже давно переместились из коридора в одну из комнат, проверили на прочность забытый офисный стол, кожаный диванчик, подоконник, ковролин жесткого пола. Наг не желал останавливаться, будто каждый раз был последним или первым.
Сейчас мы лежали на полу, вся одежда осталась где-то там, по ней, как по крошкам, оставленным в лесу Гензелем и Гретель, можно было проследить весь наш путь.
– Тебя поколотить? – он легонько шлепнул меня и притянул к себе.
– У меня, между прочим, торжественный прием, – хихикнула я. – И жених, и гостей пятьдесят человек, включая господина Баринова с любовницей, которая по совместительству любовница моего жениха.
– Какая у тебя сложная жизнь, – Наг поцеловал меня в ключицу. – Так когда ты вспомнила?
– Мне кажется, я знала об этом всегда.
Я рассказала о своих снах, о татуировках, о слове-ключе, которое расставило все на свои места.
– Я понял, что ты это ты, когда ты подняла браслеты. Ты была крошечной девочкой, абсолютно не похожей на себя нынешнюю, я сначала тебя не узнал. Но ты подняла браслеты, и я подумал о временной петле, о шансе догнать тебя настоящую.
– Но я же не совсем та, – покачала я головой. – Та Таисия была женщиной с израненной душой, одержимая местью, слабая и влюбленная в тебя.
– А ты?
– Я – благополучный ребенок в благополучной семье, со вполне состоявшейся карьерой. А еще я сильная, тренированная, посмотри, какие у меня функциональные мышцы.
Он провел рукой по функциональным мышцам, но остановил ладонь на левой груди.
– Но ты меня любишь?
– Конечно, – выдохнула я, когда он сжал руку, – и именно поэтому я это все-таки я. Одна душа, одна любовь… Почему ты этого не говоришь?
– Чего, желанная?
– Того, что любишь меня?
– Я отдал тебе свое сердце.
– Это шантаж?
– Нет, признание. Я твой, Тая-Таечка-Таисия, и да, это любовь.
Мы немножко помолчали, меня переполняла нежность, я водила пальцами по груди Нага, чувствуя биение обоих сердец.
– Знаешь, а ведь мы впервые занялись любовью примерно здесь, в том коридоре. Только тогда торговый центр назывался «Пирамида», владел им не отец, а Баринов…
– А сразу после мы отправились мстить доктору Шнупсу.
– Опять? Не Шнупсу, а Шторму. Кстати, меня, уже сейчас, мучила фраза «доктор Шторм – гипнотизер и насильник», и я сообщила о нем в полицию.
Он зевнул, зарылся пальцами в мои волосы, повернул лицо к себе:
– Мне стоит поломать ему еще парочку пальцев?
– Да нет, мы с ним не общались. Но он собирался сделать это с другими девушками. А ведь если подумать, то все ключевые события, произошедшие тогда, в эпоху «Пирамиды», повторились здесь, но в более мягком варианте. Я дралась с маньяком, который еще не успел убить свою первую жертву, предотвратила преступление Дмитрия Шторма, даже занялась с тобой любовью на том же самом месте. Не повторилась только моя ненависть к Баринову. Может, потому, что в этой петле он не сделал ничего, за что мне хотелось бы отомстить.
Я стряхнула с головы его руку и поднялась:
– Давай пойдем в зал. Я хочу убедиться, что покушение на владельца торгового центра не повторится в этой реальности.
Наг никуда не хотел, он хотел в душ и в постель, желательно со мной, о чем он мне и сообщил, растягиваясь на спине и заложив руки за голову. Мой
