Нанял учителей, занимаюсь по усиленной программе.
– С этим ты справишься, – без тени сомнения заявил Новак. – А вот про «Империю» – это интересная информация… Ты в курсе, что на крейсерах этой серии впервые установлено оружие проекта икс-пятьдесят два-шестнадцать?
– Я не в курсе даже того, что это такое, – спокойно заметил я. – Что-то суперсекретное, раз я не знаю?
– Да знаешь ты, друг, знаешь, – грустно протянул он. – Мы все знаем…
– Ты хочешь сказать…
– Ага. Огненное покрывало, оно самое.
– Твою мать.
– Вот-вот.
Мы немного помолчали, думая каждый о своем. Лично я вспоминал то, что случилось двадцать пять лет назад. В ушах снова торжественно звучали колокольчики.
– Я проанализирую ситуацию с учетом новых данных, – наконец, сказал Новак и поднялся. – Учись лучше, друг.
И я принялся учиться лучше, хотя и не думал, что это возможно. В глазах однокурсников все чаще проскальзывала зависть, а не снисхождение. Преподаватели тоже, кажется, прекратили меня откровенно валить. Но лучшим на курсе я так и не стал – мозгов в академии хватало, причем молодых и жадных до знаний.
Адель моя упертость в учебе не нравилась – к этому времени мы уже снова жили вместе, снимая квартиру неподалеку от академии. Ну, я – жил, а она прилетала во время своих увольнительных. И то, что я большую часть свободного времени сидел за учебой, ее малость раздражало.
Причина в виде службы на новейшем крейсере Адель не устраивала нисколько.
– Да какая, в принципе, разница. Старик правильно сказал – ты будешь нарасхват. Точно уж попадешь на нормальное место, а, возможно, сам выбирать будешь.
Вот и докажи попробуй. Хорошо еще, что до серьезных скандалов дело все же не доходило.
Наверное, Новак верил в меня неоправданно – к концу курса я так и не смог закрепиться в первой пятерке. А к экзаменам вообще отчаялся и, на радость Адель, прекратил совсем уж рвать жилы, скатившись по результатам в конец десятки.
После чего последовал новый вызов к ректору.
Симмонс смотрел на меня неодобрительно, но не совсем уж как на пропащего.
– Прошу извинить меня, господин вице-адмирал. Я старался изо всех сил.
– Знаю, майор. И ты меня извини, что задачу поставил выше крыши. Но, думаю, пошло это тебе только на пользу.
Ага, если не считать вечной усталости и препирательств с Адель.
– В общем, думаю, с твоим назначением решено – если экзамены не провалишь, отправишься на «Империю». Ну, если сам хочешь, конечно. Думаю, что один из десятки лучших выпускников курса – вполне подходящая кандидатура.
– Но вы говорили, что мне нужно закончить курс в лучшей пятерке.
– Небольшое преувеличение, майор, – ухмыльнулся адмирал. – Чтобы ты результаты подтянул.
Я предпочел промолчать.
– Нравишься ты мне, майор, – продолжил Симмонс, поднялся и достал из шкафа бутылку с коньяком. – Будешь?
– Не откажусь. – Еще бы я отказался. Отказ выпить с начальством во все времена приравнивался к государственной измене.
Коньяк оказался мягким, бархатистым и растекся по языку, словно масляная капля, даруя вкус шоколада и орехов. Я даже замер, смакуя незнакомые ощущения. Возможно, стоило попробовать такую замечательную вещь раньше…
– Из Федерации привезли, – угадал мои мысли адмирал. – В свободной продаже найти сложно, только по знакомству.
Он бережно закрыл бутылку и поставил ее обратно в шкаф. Затем снова уселся в кресло и принялся рассматривать бокал с остатками коньяка на свет.
– Майор, ты должен сейчас понимать, что я выдаю тебе огромный аванс, отправляя на этот корабль, – наконец снова заговорил он. – То, что я считаю, что ты хороший офицер и подходящий для этой должности человек – ничего не значит без твоего желания соответствовать этому моему мнению. И я бы хотел, чтобы ты проникся ситуацией. Я не хочу оправдываться перед другом, если ты внезапно почувствуешь тягу к разгульной жизни, растолстеешь и прекратишь соответствовать своему высокому званию. Я хочу, чтобы ты стал лучшим офицером на этом чертовом корабле. Я ясно выражаюсь?
– Так точно, господин вице-адмирал! – я поставил свой бокал на стол и вытянулся в кресле, стараясь соответствовать представлениям адмирала об идеальном офицере.
– В таком случае, майор, я вас больше не задерживаю. Надеюсь, вы меня не подведете.
Я откозырял и покинул кабинет ректора, оставив недопитый коньяк на столе и страшно жалея об этом. Не сомневаюсь, что старикан не преминет его допить или даже вылить обратно в бутылку. И меня выставил, небось, чтобы я меньше вкусил сего божественного напитка.
