озера Кинфер, разогнали нетопырей.
Растрепанные, тяжело дышащие, мокрые маги один за другим опускались на землю вокруг потухшего костра. Над лесом серело предрассветное небо.
Оль шипел и ворчал, осторожно трогая мизинцем подсохшую кровь на губе. Кинфер безуспешно пытался распутать длинные волосы. Девушки сидели рядом, обхватив колени, тихонько переговаривались.
– Только большой город, только травоведение! – шептала Умма. Она выглядела жалко – встрепанная, растерянная, чуть не плачущая. – Никогда! Никогда никаких лесов и резунов. Пакость и жуть! Как так можно? Тебе что, совсем не страшно?
– Страшно, – призналась Бивилка, – но не до того, чтобы взять в уклон травоведение.
– Верно, – окончательно расстроилась Умма, – я совсем бесполезная.
Кинфер оставил в покое свои волосы, подсел поближе, обнял девушку.
– Не бесполезная, а умная, способная и красивая. Только пугливая очень.
Умма засопела и, кажется, решила все-таки заплакать.
У Шадека разболелась голова, он кривился и тер пальцами виски, но по сторонам смотрел внимательно. Он ждал нового подвоха. И он первым заметил высокую тощую фигуру, вразвалку бредущую по песчаной насыпи от леса.
– Это что, шутка? – спросил маг и поднялся на ноги.
Остальные тоже встали.
Гравюра, изображающая это высокое костлявое создание с жесткой светлой шерстью, имелась в фолианте Оля. Но даже там дух-людоед был назван сказочным существом!
– Вендигий, – просипела Умма и покрепче вцепилась в Кинфера.
Пожиратель человеческой плоти приближался неспешно, скользящим плавным шагом. Он шел не охотиться – для этого жертва была слишком жалкой. Он намеревался поиграть со своим ранним завтраком.
Все сознавали, что вендигий много быстрее любого из них и много мощнее всех пятерых магов вместе взятых – измотанных, растерянных и напуганных молодых магов, переживших самую трудную ночь в своей жизни.
Но у них еще оставались какие-то крохи энергии.
– Его же не бывает, – у Бивилки стучали зубы, – это же неправда. Что нам делать?!
– Сосредоточиться, – серьезно ответил Шадек и хрустнул пальцами. – Сосредоточиться на жалких попытках не сдохнуть!
Они пришли в себя к полудню. Один за другим вылезали из палатки, щурились, обалдело оглядываясь, словно впервые видели опушку, деревья, другие палатки. Молча, с немыми вопросами в глазах сползлись к костру, у которого сидел Дорал.
Пряча улыбку, тот потянулся за свитком, щелкнул крышкой походной чернильницы.
– Первая пятерка факультета бытовой магии, – диктовал себе вслух наставник, водя по пергаменту пером, – экзамен по оборонной магии полным составом сдали успешно.
Ученики тупо смотрели на магистра и на пергамент, быстро покрывающийся вязью, а Дорал продолжал диктовать сам себе:
– Опознание монстров, совместные действия, подбор заклинаний, сила духа – все очень достойно. У вашей связки – великолепный результат! Только боевые маги показали себя в целом лучше, но даже они не догадались использовать против вендигия молнийку – тут вы, бесспорно, на высоте. Вспомнили о замедляющих свойствах заклинания? Очень хорошо. А идея с поджиганием его шерсти? Изящно! Если бы у вас осталось больше энергии, вы бы могли одолеть вендигия, ну а так – пришлось вас усыплять, не обессудьте.
– Экзамен? – речь наконец вернулась к Шадеку.
Дорал сделал широкий мах рукой:
– Это – западный полигон. Здесь первогодки сдают экзамены по боевой магии – чем все четыре связки и занимались минувшей ночью. А мы с магистрами отвечали за монстров, контроль и оценку ваших действий.
В лесу громко щебетали птицы. В поле трещали кузнечики.
– Экзамен, – тупо повторил Шадек.
Бивилка, решительно отодвинув парня, выступила вперед. Ее щеки покрылись пятнами, глаза блестели.
– Значит, вы притащили с собой гарпий и всю эту гадость, а потом взяли и спустили их на нас?
– Не дури, Бивочка, – Умма дернула ее за рукав, – где б магистр прятал монстров? В карманах?
Бивилка нахмурилась, ничего не придумала и без всякого почтения ткнула пальцем в Дорала.
– Самое время ему сказать «Колдовство!» и развести руками.
– Это были фантомы, – Шадек сунул руки в карманы. – Да, магистр?
Дорал кивнул, улыбаясь. Он вообще пребывал в прекрасном расположении духа.
