Отщепенец

– Да! Да! Они не видят! – Мирра уставилась в угол, где лежал коврик для медитаций. – Натху! Вот ты где! Не прячься! Мама здесь, мама не даст тебя в обиду…

– Ты позволишь и мне его увидеть?

– Да, конечно! Вот мой сын! Видишь?

– Ещё нет. Но очень хочу увидеть. Ты мне поможешь?

Мирра кивнула.

– Очень хорошо. Вы всё подготовили?

– Да, Вьяса-джи, – откликнулся начальник караула. – Один момент!

Охранники внесли в комнату портативный блок энергосъемного устройства. В трансмиттерные гнёзда уже была вставлена разряженная «гирлянда Шакры», изогнутая дугой.

– Ты знаешь, что надо делать, Мирра.

Мягкость в голосе гуру была того особого свойства, когда волей или неволей хочется подчиняться. Женщина не стала исключением:

– Да, мы знаем. Правда, Натху?

Охранник щёлкнул рычажным переключателем. Из блока выехали две пары контактных пластин на выдвижных кронштейнах. Устройство сделалось похожим на голову лося в исполнении скульптора-технокубиста. Мирра села на пол, подобрав под себя ноги, глянула на коврик, ободряюще подмигнула и приложила ладони к контактным пластинам.

– Если есть у меня какие-то энергетические заслуги…

На корпусе блока затеплились огоньки индикаторов: пошёл процесс зарядки.

Горакша-натх доверял рассказу своего ученика. Аюс видел под шелухой именно то, о чём поведал бывшему наставнику. Из Аюса не вышло хорошего натха, но в честности наладчика гуру не сомневался. Просто он хотел увидеть это сам. Слить свою ауру с аурой женщины было для йогина делом одного удара сердца. Он легко сделал бы то же самое и без контакта Мирры Джутхани с энергосъемным устройством, но тогда йогин воспринял бы только чистую ауру, как отражение энергетических процессов в организме брамайни, а так он получал возможность войти с Миррой в единое пространство галлюцинаторного комплекса, знакомого каждому энергету.

Храм Падмахасти. Богиня восседает на троне. Ряды курильниц источают ароматы восемнадцати благовоний. Женщина возносит благодарственные молитвы. Да, Аюс, ты был точен.

А вот и ребёнок.

Реальность галлюцинации казалась вполне материальной: твердь ступеней, камень пола, вытертый тысячами ног, запах благовонных свечей, эхо молитвы. Мальчишка, напротив, походил на призрака. Иллюзия внутри иллюзии внутри иллюзии… Тем не менее, даже в трижды иллюзорном облике крылась тень истины. Главное, её распознать.

Щуплый мальчик с обезьяньей ловкостью и проворством взбегал по ступеням к трону богини. Гуру даже стало интересно: что случится, когда дитя- призрак доберется до Той, что держит лотос? Но мальчик не добрался. За семь ступенек до подножья трона он взлетел. Своды храма растворились в небесной голубизне, цветом схожей с Мирриным сари, ребёнок подпрыгнул, разворачивая за собой золотую кайму реактивного следа – и прянул в зенит.

Возносясь, Натху сменил облик. Богатырь-велет, исполин с головой обезьяны и хвостом льва, он тряхнул гирляндой, висящей у него на шее, да так, что жемчужные сполохи охватили храм, весело расхохотался и исчез за облаками. Миг, и призрак, прежний мальчишка, кожа да кости, снова нарезает круги по храму, бежит по лестнице к престолу богини…

– Достаточно, – произнёс гуру.

Энергосъёмное устройство пискнуло: «гирлянда Шакры» была заряжена полностью.

* * *

– …радикальная организация «Львы Пхальгуны» выступила с заявлением. Транслируем запись выступления лидера организации, впервые открывшего своё лицо…

Диктора в голосфере, висящей на углу Трипурасундари, сменил пожилой мужчина в сюртуке военного кроя, застёгнутом на все пуговицы. Он хмурил густые брови и поминутно крутил лихие, «по-полковничьи» завитые усы.

– Мы приветствуем тот факт, что раса Брамайн в едином порыве осознала наконец лживую и враждебную нам сущность Ларгитаса!

Голос усача был под стать облику: низкий, рокочущий, словно звук сходящей в горах лавины. Программа обработки звука творила чудеса. Диктор, впрочем, тоже сотворил маленькое чудо, превратив «Львов Пхальгуны» из террористов и экстремистов, как «львов» обычно называли в эфире, в невинных младенцев – всего лишь радикальную организацию.

– Мы едины с нашим многострадальным народом! Мы предпримем все усилия для возвращения малолетнего антиса на родину из ларгитасского плена! «Львы Пхальгуны» неизменно сражались на переднем крае, защищая честь расы Брамайн, и теперь наша борьба выходит на новый уровень! Мы объявляем ашвамедху, священное Жертвоприношение Коня! Конь брамайнов уже двинулся в сторону трижды проклятого Ларгитаса, и везде,