Отщепенец

где ступит его копыто, прольются реки крови, а гордые владыки техноложцев склонят головы…

Усач вскинул сжатый кулак:

– Или падут во прах!

Усача сменил диктор:

– К заявлению «Львов Пхальгуны» присоединились другие радикалы…

Гуру шёл дальше. Ашвамедха террористов была вне его интересов. У йогина имелся более важный объект для анализа. Присутствуя в галлюцинаторном комплексе Мирры, Горакша-натх лишь наблюдал, уподобясь чистому зеркалу, отражающему мир таким, каков он есть, без чувств и желаний, туманящих отражение. Теперь пришло время размышлений и выводов. Гуру не нуждался для этого в тишине и уединении. Словно острый меч, его разум в любой обстановке отсекал всё лишнее, позволяя владельцу меча сосредоточиться на главном.

Облик Натху Джутхани.

Облик Марути Озорника.

Он прекрасно вписывался в ряд антических обликов, известных гуру. Восьмирукий гигант, белый бык, чудовищный лев, красавица с тигриными клыками и ожерельем из черепов… Это не могло быть совпадением или прихотью рассудка Мирры, блуждающего в потёмках. Образ повторялся: устойчивый и отчетливый. Аюс на корабле видел то же самое.

Йогину были известны обстоятельства исчезновения Натху: генерал Бхимасена любезно поделился с гуру сведениями, добытыми службой антического центра. «Горячий старт», трое погибших – и чудом уцелевшая Мирра Джутхани. Сильнейшее желание ребёнка защитить мать вылилось в рефлекторно сформированный энергетический кокон, спасший женщину. Иного объяснения гуру не видел. До сих пор он знал о двух подобных случаях, но оба были официально не подтверждены.

Третий случай можно было считать подтверждённым.

– Ослеп, что ли?! Куда прёшь? Ох, простите! Простите недостойного! Нижайше припадаю к вашим лотосным стопам…

Горакша-натх обошёл распростёршегося в пыли человека, не прервав размышлений. Несомненно, в памяти женщины отпечатался облик сына в момент его антической инициации. Облик под шелухой. Я понимаю, что произошло, отметил гуру.

Я не понимаю – как?

В момент инициации сына Мирра Джутхани не работала с энергией. Значит, она находилась здесь, в тварном мире, а никак не на обратной стороне иллюзии, именуемой в научных кругах вторичным эффектом Вейса, где Натху уподобился Марути Озорнику. Каким же образом антический облик сына накрепко впечатался в сознание матери? Побочный эффект кокона, которым накрыл её Натху? Вряд ли. Антисы работают с энергиями, а не с образами. Кокон мог защитить мать, но не мог запечатлеть в её мозгу образ уходящего в волну сына. Мирра не имела возможности увидеть сына в облике Марути, когда вокруг неё бушевал «горячий старт».

Тем не менее, она видела.

Загадка, сказал себе Горакша-натх. Полагаю, её решение – важный шаг на пути к заветной цели ордена натхов: не родившись антисом, стать антисом.

Контрапункт Незаменимых нет, или Я сожгу ваш мозг, наместник

…И сразу, как с белой вершины нисходит лавина,
Великая мощь снизошла на чело исполина.

Утратил могучий герой человека подобье,
Сияя, как звёзды, смотрели глаза исподлобья,

Душа воспылала от радости, буйной и гневной,
Мгновеньем казался ему перелёт многодневный,

Он глянул – и стены столицы рассыпались прахом,
Он прянул – и люди упали, охвачены страхом…

Кирти Сагантара, «Сказание о Вайютхе»

Часть XII, «Шалости юного велета».

– Вас ждут, – доложил портье.

– Кто? – спросил Тумидус. – Где?

– В вашем номере.

– В моём номере? – от возмущения военный трибун даже не заметил ловкость, с которой портье ограничился ответом на второй вопрос из двух заданных. – В моём личном номере? Вы провели туда постороннего человека?! В моё отсутствие?!

Вид разгневанного помпилианца привёл портье в ужас. Ужас этот был зрелищем из зрелищ, достойным продолжительных оваций. Портье задохнулся. Портье прижал руки к груди. Портье пустил слезу. Бесхвостый какаду, имплантированный в плечо портье, разинул клюв и завопил: «Кар-р-р-аул!»

– Ваш номер, баас? Ваш личный номер?!

– Да, мой личный номер.

– Посторонний человек?

– Да, посторонний человек.