– Приглашения, – уточнил он поспешно и с облегчением в глазах и даже в фигуре. – Вас пригласят, если вы не против, через полчаса после завтрака.
– Да, – согласился я. – Пусть уляжется в пузе. У вас тут по-прежнему хорошо кормят?
Он сдержанно улыбнулся.
– Наши повара постараются, ваше высочество. Полевому вождю должно понравиться.
Когда он удалился, Альбрехт проводил его взглядом, дверь наконец плотно захлопнулась, он сказал вполголоса:
– Чувствую, разговор будет нелегким.
– К сожалению, – признался я. – Император привык быть императором. Делиться властью могут мелкие вожди, но не птицы такого полета. И хотя я как бы вассал, но он все-таки реалист, иначе какой правитель? Эти великолепные апартаменты пожалованы не принцу императорской мантии, дорогой друг.
– Ну-ну? Давайте похвалите себя.
– Это как бы в благодарность, – пояснил я, – за избавление империи и всего населения от неминуемой гибели! Официальная версия.
Он кивнул.
– Неофициальную знаю. С сильным не борись и не задирайся. По возможности ублажай и льсти его дурному самолюбию. У вас оно дурное, верно?.. Но публика все равно должна верить во всесилие императора. И что вам пожалован большой пряник за службу.
– А так все по-старому, – подтвердил я. – Для публики. Но теперь не только мы, но император тоже знает, мы наш, мы новый мир построим, как сказано в Библии, кто был ничем, тот станет всем…
Он кивнул, поднялся.
– Пойду пошпионю, как уже сказал. А вы собирайте мысли перед дипломатической дракой.
Едва он вышел в коридор, я сказал негромко:
– Карл-Антон, я чувствую вас. И почти вижу.
Глава 3
Под стеной медленно проявилась высокая фигура в длинном до пола плаще и в шляпе с высокой тульей. Чародей поднял голову, на лице проступила смущенная улыбка.
– Ваше величество, я видел, что замечаете, потому и последовал за вами. Раз уж вы могли остановить меня в любой момент.
Я спросил коротко:
– Как вам эти апартаменты?
Карл-Антон прошелся вдоль стен, я видел, как его лицо становится все озабоченнее.
– Опасность?
Он ответил с затруднением:
– Очень много магии… Сильной магии!.. Все здесь, даже стены…
Я предположил:
– Может, саморемонт и самообслуживание? Я слыхал, дворец сам поддерживается в идеальном состоянии. Как-то подает воду на самый верх, освещает ночью, воздух постоянно теплый, а ветер в комнаты не задувает, даже если окна настежь…
– Эту магию и не учитываю, – сказал он, – но здесь каждое кресло пропитано магией!.. Зачем? А стол… взгляните на стол!
В той стороне зала словно осколки солнца горят во всем блеске, середину столешницы занимают с полдюжины высоких бокалов, наполненных оранжевым соком, а внизу отборные с такой же солнечной кожицей апельсины. Штук пять уже разрезаны, внутри каждого тоже солнце, и только с самого краю стола дюжина яблок, таких же солнечно-оранжевых, сок просвечивается сквозь тонкую шкурку, видны темные пятнышки зерен.
Я прислушался, где-то в фибрах предостерегающе пискнуло. Смертельной опасности не чувствую, но, как сказал Карл-Антон, сама магия пропитывает здесь все, даже ножки стола.
Он взглянул на меня с настороженностью.
– Ваше величество? Похоже, вы тоже что-то чувствуете… И вообще, какие-то особые планы есть?
Я пробормотал:
– Покажемся на людях, пусть увидят нас вместе с императором. Поработаем над общественным сознанием, утвердим и его положение, и мою легитимность. Простому народу крестьян и лордов необходима ясность. А потом вернемся к своей армии в Клонзейд.
– Часть вашей армии здесь, – напомнил он.
– Постепенно заберем, – пообещал я. – У нас впереди море великих дел.
Он взглядом указал на стол.
– А что с этим?
