страстно и жадно, впивался в ее рот, кусал язык и губы.
А потом он положил ее руку себе на грудь, на сердце.
– Я не для красного словца сказал, что не позволю тебе уничтожить юного драконита. Парень ни в чем не виноват. Если тебе действительно поможет чужое сердце, если ты обретешь счастье и покой – возьми мое сердце, только не рискуй с ним.
Ирина вся затрепетала. Сердце драконита чаще и сильнее забилось в ларце, а Иринино сердце пронзила боль.
Она не лукавила перед Виктором. Она действительно ни за что не покинула бы Рэйвенспир после всех жертв, что принесла ради его обретения.
Оставалось принести всего одну жертву, и тогда Ирина будет готова. Тогда она обретет бесконечное могущество, и никто и ничто ей не помешает.
– Йа дат, – прошептала она, и магическая сила принялась зудеть в ладонях. – Забери то, что принадлежит ему, и отдай мне.
– Ирина, остановись! Пожалуйста! – взмолился, опомнившись, Виктор.
Не обращая внимания на мольбы, Ирина взмахнула рукой. Магия придала мощи ее голосу.
– Йа дат! Забери то, что принадлежит ему, и отдай мне! Отдай!
Ее рука, осиянная ослепительно белым светом, ударила Виктора в грудь.
Голова красавца запрокинулась, из горла вырвался предсмертный вопль, когда сияющие лучи окружили его сердце.
– Нет!
Так выкрикнула Ирина. Она спохватилась, но было слишком поздно.
Ее воля оказалась сильнее, чем ее глупое сердце.
Ее воля жаждала власти над Рэйвенспиром.
Ее воля жаждала смерти Лорелеи.
Обливаясь слезами, Ирина смотрела, как молниеносно стареет ее прекрасный любовник, как его неповторимое лицо покрывается морщинами, как выцветают и мутнеют голубые глаза, как меркнет взор.
Зато собственное Иринино сердце теперь билось в груди сильно и грозно.
Магия гудела в жилах, подобно урагану.
Пусть придет Лорелея! Пусть юнец-драконит попробует вновь предать Ирину!
Она уничтожит обоих. Она сделает это в честь Виктора. Ирина наклонилась над ним, поправила сбившийся шейный платок, позволила себе всхлипнуть и на миг припасть к его опустошенной груди. Затем вытерла слезы и вышла из будуара.
Глава 35
«Я тебя держу».
Кэль обхватил Лорелею за талию и принялся толкать к одинокой скале, что торчала из бурлящей воды. Несколько секунд назад они с Лорелеей были сброшены водопадом в глубокое озеро. Позади ревела отвесная водяная стена, за которой темнела неглубокая пещера, вымытая в скале. Лорелея взглянула на Кэля, и глаза ее сверкнули.
«Скроемся в этой нише, переждем, пока Иринины деревья не решат, что мы утонули».
Кэль оглянулся на водопад.
«А если Ирина натравит на нас какую-нибудь водяную тварь – например, огромную рыбину?»
«Не натравит. Сердце реки полностью мне покорилось. Я воззвала к реке в тот миг, когда коснулась воды».
«Значит, мы пока в безопасности?»
«Да».
«А Саша и Габриль?»
Лорелея потемнела лицом.
«Надеюсь, им тоже ничто не угрожает. Саша приглядит за Габрилем до нашего возвращения».
Цепляясь за камни, Лорелея и Кэль кое-как добрались до пещеры. Едва Лорелея ступила на пещерный пол, Кэль обнял ее и прижал к себе, словно не собирался выпускать.
«Ты нас спасла», – телепатировал он.
«Нет. Мы спасли друг друга».
Баюкая чернокудрую головку на груди, полной драконьего жара, Кэль продолжал:
«Ты уверена, что Ирина до нас не доберется?»
«Конечно, уверена. Если что – река нас предупредит».
«Вот и отлично. Значит, теперь ничто не помешает мне поцеловать тебя по-настоящему».
С бьющимся сердцем он заглянул ей в глаза. Впрочем, может, билось не сердце; может, это грохотал водопад. Кэль не мог понять, что производит столь громкие звуки. Его рука скользнула на спину Лорелее, пальцы запутались в черных кудрях. Девушка вспыхнула, хотя промокшая в ледяной воде одежда
