— Все под Богом ходим, — невесело ухмыльнулся Дима. — Я вот с войны живым вернулся. А пока жив, деньги нужны всегда. И с начальством ссориться неохота. Пахомыч еще не из худших.
— Тогда давай так, — этот вариант мне не слишком нравился, но другого выхода я не видела. — Димочка, спасибо огромное за помощь и за поддержку, но дальше я сама справлюсь. Неизвестно, сколько времени здесь проведу, так что, чем торчать тут без дела, отправляйся-ка лучше домой в теплую постельку и поспи хоть пару лишних часов. Я достаточно взрослая девочка, чтобы вызвать себе такси. Не пропаду.
В первый миг у Димы загорелись глаза, но он быстро сник:
— Да ты что! Пахомыч меня живьем сожрет, если узнает.
— А мы ему не скажем, — подмигнула я. — Это будет наша маленькая тайна.
— Шила в мешке не утаишь.
— Если правда все же всплывет — вали все на меня. Я подтвердю… то есть подтвержу.
Дима смотрел на меня с явным недоверием — похоже, размышлял, не задумала ли я какую-нибудь подляну. И молчал.
— Слушай внимательно, дорогуша, — сказала я, начиная терять терпение. — У меня ведь тоже права есть, просто с машиной возиться неохота. И я их не покупала, а честно получила в автошколе. Инструктор нам тысячу раз повторял, что сонный водитель не менее опасен, чем пьяный. Я не хочу приезжать сюда еще и к Пахомычу. Сечешь, бро?
— Секу, сис, — Дима ухмыльнулся, видимо, все же решив, что мне незачем устраивать ему подляны. — Тогда я это…
— Ага, — я тоже попыталась улыбнуться, но вышло как-то не очень. — И это, и то. Да побыстрее! Время-то идет.
— Спасибо, подруга, — он бодро вскочил на ноги. — С меня причитается.
— Покатаешь меня как-нибудь по Москве. Покажешь столицу понаехавшей! — бросила я ему в спину. Но Дима, похоже, меня уже не слышал.
Ждать пришлось долго. Через час или два я все-таки задремала, сидя в неудобной позе, но, к счастью, без всяких снов. Проснулась от шума и голосов — похоже, у дежурных в регистратуре была пересменка. Дав вновь заступившей на вахту сотруднице немного времени, я подошла и поинтересовалась, нет ли новостей о Василии Студневе.
— Прооперировали его ночью, — сообщила дежурная. Как будто я этого не знала!
— И как он, как?
— Состояние стабильное. Сейчас он в ОИТ.
— Где, простите?
— В отделении интенсивной терапии.
— Его можно навестить?
— А вы ему кем приходитесь?
— Совсем недавно была невестой, — ответила я почти честно. — А сейчас молюсь всем богам, чтобы не овдоветь до замужества.
— Сочувствую, — как ни странно, женщина из регистратуры действительно мне сопереживала — и это при такой-то работе! Я только сейчас сообразила, что на мне все еще «маскарадный костюм» из восьмидесятых… Но дежурной было совершенно наплевать, как я одета. Наверняка она навидалась и не такого. — Держитесь. Самое страшное уже позади. Вашему жениху повезло, что ему быстро оказали помощь. Даже полчаса промедления могли бы стоить очень дорого. Так что помолитесь за того, кто вызвал «Скорую».
— Помолюсь, — искренне пообещала я. — За всех, кто оказал ему помощь. И за ментов, и за врачей… Так можно его увидеть?
— Сейчас нет, — отрезала дежурная. — Только когда врач разрешит посещения.
— А когда это будет?
Она неопределенно пожала плечами:
— Звоните…
По-хорошему, мне надо было бы послушаться ее совета и отправиться домой спать.
Лишь оставшись одна в коридоре, я сообразила, что не знаю, куда идти. Впрочем, переживала я недолго, очень вовремя вспомнив, что мне не десять лет, а язык способен довести не только до Киева, но и в гораздо более отдаленные части Земли.
Тут очень кстати в пределах видимости появился совсем молоденький парнишка в белом халате — судя по всему, интерн или студент-практикант, тихий мальчик-зайчик из очень хорошей семьи. Заметив меня, он побледнел, а отвечая на мои вопросы, начал слегка заикаться: короткий белый халатик, наброшенный на меня поверх юбчонки и кофтенки, почти ничего не скрывал. Надеюсь, встреча со мной скрасила зайчику ночное дежурство, тем более что на местности он меня сориентировал абсолютно верно. Хотя, пожалуй, для всех оказалось бы лучше, если бы в поисках Васиной палаты я немного поплутала. Или, наоборот, хуже? Я не знаю.
Перед последним (если верить зайчонку) поворотом к Васиной палате я услышала дикий визг:
— Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, корова?!
По-моему, истерические нотки в голосе мужчины — это дико асексуально. Если бы кто-то из моих потенциальных клиентов хоть раз так заверещал, я
