Из-за боязни оказаться неубедительным Ф. ничего не мог ответить, а только вскочил с места и бросился вон.
Другой бы человек сказал Вене Купапову: «Похоже, ты давно и серьезно болен, Веня. У тебя все смешалось в голове. Ты выдумываешь и сочиняешь быстрее, чем бабочка машет крыльями, и люди, которых никогда не было на свете, у тебя как живые. Ведь нет никакого Чулейкина, и никогда не было. Чем ты докажешь нам, что он существует? Этими твоими базарными воплями? Так это не доказательства, дружище. Ты предъяви что-нибудь серьезное, существенное, чтобы можно было разглядеть и пощупать. А орать и кривляться мы все умеем».
То есть другой бы человек заставил Веню Купапова оправдываться. Поставил бы его в такое положение, в какое Веня сам привык ставить.
Даже если Чулейкин и существует, другой человек спросил бы: «А где доказательства? Слов – мало, и фотографии не годятся, и даже свидетели могут ничего не говорить, потому что не поверю. Пока не предъявишь самого Чулейкина. А до тех пор ты обыкновенный болтун, хоть и кажешься солидным».
Он увязал бы Веню Купапова в трясине суеты и словопрений.
А кто-нибудь сказал бы иное: «Послушайте, Купапов, сразу видно, что вы многое в жизни упустили. Ну, ничего, это поправимо. Идите прямо сейчас в книжный магазин, купите книжку «Правила хорошего тона», полистайте, прочтите страниц этак тридцать. Вам откроется масса полезного. И вы вырастите до размеров личности. Вы узнаете, что нельзя с малознакомым человеком обращаться как с давним, с детства, приятелем. Нельзя тыкать и кричать «врешь!». И что задавать вопросы следует вежливым тоном, если рассчитываешь получить ответ. И что расспросы в первые минуты знакомства – это так же невежливо, как дышать в лицо винным перегаром».
Словом, другие люди взялись бы себя отстаивать. Проявили бы смелость. И тем самым обязательно привлекли бы кого-нибудь на свою сторону.
Но в том-то было и дело, что Ф. не был способен на такие речи. У него не хватало смелости.
А дьявол всегда устраивает козни, учитывая те или иные особенности конкретной личности.
То есть, если бы Ф. не боялся нападок бесцеремонных людей, дьявол придумал бы что-нибудь другое.
Вот почему Ф. получил именно публичные унижения – их он боялся больше всего на свете.
Что же было после этого?
Ф. побежал к Павлу, а тот исказился в лице. Испугался и изумился.
«Помоги мне, пожалуйста! Я не могу оставаться в этом коллективе, не хочу», – начал Ф., но продолжить не смог.
«Оставьте меня в покое! – закричал Павел. – Уходите. Я вас устроил в общежитие, вот и идите туда. А сюда дорогу забудьте! Я с ненормальными людьми дел не хочу иметь и не имею!»
Павел твердо решил разорвать знакомство с Ф. и поэтому перешел на «вы».
«Верно, Пашенька, этот человек сумасшедший», – донесся из комнаты голос жены Павла. Она побоялась выходить в прихожую.
Ф. сильно смутился и побежал в общежитие.
Невероятно: его назвали сумасшедшим!
Он не спал всю ночь, вздыхал и дрожал. Он испытал огромное потрясение, которое сильно ударило по его нервной системе.
Ему хотелось кому-нибудь пожаловаться, но у него не было друзей. Павел его предал, бросил, указал на дверь. Какое коварство!
Как он мог называть этого северянина чудесным человеком и волшебником?
Утром, чувствуя себя очень уставшим, Ф. отправился на работу. Впрочем, ему было страшно туда идти. И тревога его росла с каждой минутой.
Появившись на рабочем месте, Ф. убедился, что его опасения оправдались.
Все смотрели на него с каким-то недобрым любопытством и ожиданием. Некоторые ухмылялись.
Никто не поздоровался с ним с прежней доброжелательностью. Все только кивали. Даже инженер, который пригласил его на банкет по случаю своего юбилея, не подошел к нему, а только кивнул.
От огорчения у Ф. стали путаться мысли. И он вдруг стал тереть лоб и что-то тихо забормотал.
Неожиданно к его столу подошел Гуделка и сказал: «У меня есть горячий чай в термосе. Да. И пирожки с капустой. Хотите пирожков? Они хорошие. Сейчас я вам принесу».
«Смотрите-ка, вот они и подружились! – сказал кто-то, когда Гуделка ушел за чаем и пирожками. – Не хватает только Светофора Ивановича».
Всех это заинтересовало.
Наконец появился Светофор Иванович. Он вошел в кабинет как всегда быстрым шагом и сразу же направился к Ф.
«Что вам нужно?» – испуганно спросил Ф.
«Мне ничего не нужно, – сказал Светофор Иванович. – Но вы послушайте. Когда я работал в одном краю, далеко отсюда, я знал человека, который тоже утверждал, что бывал в одной местности. Но когда его попросили назвать приметы некоего Нестора Ракушкина, он не смог этого сделать. Конечно, он назвал бы, если бы знал Ракушкина, но дело в том, что они не были знакомы. То есть нет, не так… Они были знакомы, только тот человек не хотел выдавать это знакомство… Хотя, если разобраться, он мог это сделать, но почему-то молчал. Нет, не то чтобы молчал, а делал вид, что все это не имеет к нему совершенно никакого отношения. Ну, я не совсем, конечно, правильно говорю, хотя, если разобраться, так оно и было, только имеются некоторые различия с тем, что происходило там, и с вашим случаем, то есть когда вы тоже не захотели выдавать знакомство. Понимаете? Это почти одна и та же история, с той
