Неожиданно в дверь постучали, и в купе просунулась голова проводника: «Вас трое? Так-с. Значит, одно место свободное. Это хорошо».
И в купе вошел еще один попутчик, небольшого роста, но с крупной головой и толстой шеей. От него пахло пивом и рыбой.
«Куда едем? – спросил он всех сразу. – На юг? Деньги транжирить? А я наоборот, еду с юга. То есть я еду с востока, а туда прибыл с юга. Красиво отдыхал на морском курорте, пока карманы не опустели… Вот и уехал. Хотел сто рублей занять у одного кореша, а он, гад. куда-то подевался. Впрочем, это чепуха. Деньги я достал в другом месте – потому что я если чего затеваю, то непременно этого добиваюсь».
Крупноголовый пассажир представился: «Максим Шукилин».
На вид ему было около сорока пяти лет.
Он поглядел в окно, потом на дверь, а потом заметил на руке Ф. часы и закричал: «Не может быть! Вот удача! Такие же котлы, как у меня! Ну, фортуна!»
В порыве радости он с размаху хлопнул себя по колену.
Ф. почувствовал, как страх рождается у него в затылке и течет вниз по спине.
«Слушай, друг, – сказал Максим Шукилин, – понимаешь, какая штука, какой курьез: такие же часы я по дурости пропил в Геленджике. А они – подарок жены. А она, если узнает об этом, устроит скандал. А ее мамаша только этого и ждет. Ты ведь знаешь этих мамаш. Продай! То есть продиктуй мне свой адрес, и я обещаю, что когда приеду, деньги вышлю телеграфом. Ну, договорились?»
Ф.растерялся.
«Вижу, ты ничего не понял, – сказал Максим Шукилин. – Повторяю: ты мне даешь часы, а я тебе высылаю деньги, и не почтой, а телеграфом, чтобы быстрее вышло. Только запиши подробный адрес. Понял? По рукам?»
«Я не хочу продавать часы, – тихо сказал Ф. – Они мне самому нужны».
«Ну ты и сволочь! – крикнул Шукилин. – Человека выручить не хочешь! Видал я таких. Но ты еще не знаешь Шукилина. Я клянчить не умею. Упрашивать не научился. А ну, погляди мне в глаза. Ты что, желаешь, чтобы на меня беда свалилась? Настоящие мужчины должны выручать друг друга, а ты как себя ведешь? Как гнида последняя? А с гнидами как поступают? Тебе это известно?»
Ф. съежился и побледнел от страха, будто слова Максима Шукилина со свистом хлестали его по щекам.
Попутчики молчали, отвернувшись к окну. А затем они объявили, что отправляются в вагон-ресторан и вышли.
Когда дверь за ними закрылась, Шукилин схватил Ф. за воротник.
«Ты меня не зли, гаврик, – сказал он. – Это я тебе хороший совет даю. А то всю оставшуюся жизнь жалеть будешь. Давай выручай меня, и спокойно доедешь до места назначения. Понял? Иначе тебя родные не узнают и потребуют показать паспорт».
От ужаса у Ф. задергались веки. Он мог бы сейчас признать, что убедительнее всего на него действует большая физическая сила и угроза расправы. Но почему так – ему неизвестно.
Шукилин взял часы и стал улыбаться.
«Эх, люблю такие моменты! – сказал он. – Когда кажется, что все, погиб, пропал навсегда, и вдруг – неожиданное избавление. Каково? Часы словно с неба свалились. Чудеса! А ты тоже радуешься за меня? Правильно. Впрочем, погоди радоваться. У тебя есть блокнот и карандаш? А ну, доставай и пиши: «Я, такой-то, от всей души преподнес в дар Максиму Шукилину свои часы марки «Полет». Число, подпись». И передай эту расписочку мне. Для твоего же спокойствия, очкарик. Видишь, как я о тебе забочусь? А то всякие могут сложиться ситуации… Но деньги я тебе все равно вышлю, как обещал. Я же не грабитель!»
Максим Шукилин выглянул в коридор, крикнул: «Эй, моряк, сигареточку не одолжишь закурить?» и вышел.
Ф. подумал, что нет на свете человека несчастнее его.
Он взрослый мужчина, а ему хочется плакать!
Речка за окном исчезла. Вместо нее потянулся высокий, темный и унылый лес.
Ф. стал вздыхать и сутулиться. Ему было так жаль себя, что если бы он знал, что в купе никто не войдет, он бы разрыдался.
Он обиженно твердил себе, что совершенно естественная потребность каждого человека – быть уважаемым другими людьми, а тут в последнее время в этой области одни изъяны. И какое-то странное повторение явлений.
Он нервно кусал губы. Как хорошо было утром, и как чудесно складывался день, пока в купе не вошел четвертый попутчик! Ужасно некультурный и подлый человек. И теперь остаток дня испорчен.
«Больше не буду разговаривать с этим негодяем Шукилиным, что бы ни случилось, – подумал Ф. – Лучше умру».
Он вскочил. Ему захотелось в вагон-ресторан – присоединиться к своим славным попутчикам. Все утро, когда они замечательно разговаривали, его сердце наполнялось ликованием. Великолепное ощущение, самое лучшее на свете. Пусть же оно вернется.
Внезапно Ф. испугался. Он представил себе, что Шукилин пирует сейчас в вагоне-ресторане со случайными знакомыми, и в страхе затоптался у двери.
Но тут попутчики вернулись, и явился и Шукилин.
