наблюдал в бинокль. Вот они исчезли за поворотом и должны были показаться из-за очередного завала. Ага, вот они вышли. Остановились, оглядываются… упали, как будто пораженные снарядом. Тут же из-под земли выскочили крысаны и потащили тела вниз.
– Ну вот, господа, суккубы обезврежены! – радостно произнес Прокс, ни к кому конкретно не обращаясь. Эта часть его плана удалась.
Через четверть часа колонны противника с четырех сторон потянулись в город. Он видел, как длинные гусеницы, состоящие из воинов, медленно вползли в городские ворота. Часть их них рассредоточилась за стенами, создавая кольцо оцепления. Прокс понял замысел командира противника – тот оставлял заслон на случай побега из города его жителей. Но большая часть спокойно входила в прямой коридор, специально приготовленный Проксом и заминированный на такой случай.
– Подрывникам огонь! – скомандовал он.
Связист вновь исчез, а Прокс стал смотреть на секундную стрелку своих механических часов. Все эти действия они отрабатывали сотни раз, и промашки быть не должно. Пятнадцать секунд – команда дошла до исполнителей. Четыре секунды – вставить взрыватели. Двадцать секунд – скрыться. Двадцать семь секунд прошло. Двадцать восемь. Двадцать девять. Сорок девять… и город почти одновременно стали сотрясать мощные взрывы. Дым и пыль медленно поднимались к небу, закрыв собой то, что творилось внизу.
Через минуту из разрушенных ворот начали выбегать и выползать демоны. Они были без оружия и стремглав, кто мог, уносили ноги. Другие старались отползти подальше от этого ужасного места. Проксу было очевидно, что они и их командиры не понимают, что произошло. И это только первая часть сражения. Но она осталась за ним.
В академии меня ждала новость. Нужно готовиться к поездке на награждение в столицу. Купить приличный костюм, неброский, но и не убогий, как сказал Гронд.
Вернуться к учебе после степной вольницы мне было трудно. Сидение за партой после всего, что со мной случилось, навевало тоску. Все, что говорили маги, я хорошо знал и немилосердно зевал, вызывая недовольство преподавателей. После нескольких безуспешных попыток наказать меня прилюдно и показательно, заставляя пересказать только что услышанный материал, от меня отстали. Я повторил слово в слово, с интонациями и вопросами, которые задавались лектором. Затем меня вызвали к ректору, и тот, грозно взглянув из-под густых бровей, отфутболил меня к Гронду.
– Вы из одной конторы, вот пусть он с тобой, бездельником, и разбирается…
Гронд предоставил меня самому себе, но только после двух бутылок белого вина, и отправил меня с глаз подальше готовиться к торжеству. Подходящая одежда у меня уже была благодаря мадам Версан и ждала своего часа в моей комнате в трактире Увидуса. Чтобы не слоняться без дела, я решил отправиться снова в степь. Все равно рано или поздно мне надо будет собирать свое воинство, так чего зря время терять. Сказано – сделано. Через несколько часов я стоял перед шатром Грыза. Лагерь значительно уменьшился, здесь осталось от силы двести воинов, а поначалу было несколько тысяч. Зато остались самые стойкие. И с ними я решил показать могущество Худжгарха.
Грыз злой как сто варгов, которым отрубили хвост, ввалился в шатер. Все шло кувырком, орки, которые с восторгом приняли веру в духа мщения, потихоньку исчезали из лагеря. Сидеть без дела могли только самые преданные – и они же самые старые и самые бесполезные, которые не желают отбивать свой зад в седле лорха. Он с раздражением отбросил на шкуры топор и поднял глаза. На него, улыбаясь во весь рот, смотрело воплощение Худжгарха. Мгновение он остолбенело взирал на человека. Потом протер глаза.
Человек не исчез. Палатку огласил оглушительный рев, и трудно было разобрать, чего в нем больше – радости или боевого безумия. И в тот же миг в шатер влетела охрана. Она увидела своего повелителя, и рев уже издавали три луженые глотки.
Орки радовались долго и бурно. Орали и пританцовывали на месте, как на сельской дискотеке пьяные молодые комбайнеры, только что вернувшиеся из армии и решившиеся оторваться за все два тяжелых года службы и дисциплины.
– Дела наши плохи, – пожаловался Грыз, когда воины угомонились и вернулись на свой пост. – Орки не могут сидеть долго на одном месте без дела. Многие ушли, и мы, как сила, скоро перестанем существовать. Остались одни старики и дети.
– Не беда, этого достаточно, чтобы вдохновить орков на подвиги. Скажу тебе по секрету – скоро у людей начнется война. Как только молодые псы разорят лес, есть большая вероятность, что империя нападет на Вангор. А мы пойдем грабить империю.
– В самом деле? – Грыз удивленно посмотрел на паренька, который выглядел неуместно в обстановке военного лагеря, но тем не менее являлся его предводителем. – К тому времени нас останется пара десятков, и мы даже границу не сможем пересечь, – скептически заметил орк.
– Я с тобой согласен, поэтому мы поступим таким образом. У нас есть время собрать под свои знамена как можно больше орков. Для этого мы пойдем священным походом на другие племена, запятнавшие себя связями с врагом. В конце концов, предупреждали же старики, что брат пойдет на брата, поэтому первой нашей жертвой станут сивучи.
Грыз загорелся было и набрал в грудь воздуха, чтобы сделать эту радостную весть достоянием всей округи, но так и не заорал, тихо спуская воздух из легких.
– Раньше надо было, теперь нас слишком мало. У них тысячи воинов, нас сомнут и уничтожат.
Я спорить не стал.
