Он отходит, пятясь; теряет шлепанец, нашаривает его стопой, надевает.
– Да-авайте, входите. Только это… далеко не идите, у меня там не прибрано.
– Где?
– Везде.
Прихожая у него – размером с мою комнату. Здесь стоят кресла, в молодости своей повидавшие советскую власть, тумба с заполненной доверху пепельницей, и зачем-то телевизор. На экране кто-то мечется, динамик невнятно бормочет.
Саша Мазур кивает на кресла:
– Садитесь, гости дорогие. Может… эээ… чайку?
– Нет, спасибо.
– Того… Пивка?.. Водочки?
– Мы хотим спросить вас об отце.
Он пытается усесться на тумбу с телевизором, не помещается. Опирается задницей прямо на экран.
– Ну, спрашивайте. Чего уж… Давайте, ага…
– Ваш отец – Олег Мазур, полковник СБУ в отставке?
– Еще в какой отставке… гы-гы… он, да.
Саша почесывает живот.
– Знаете ли, где он сейчас находится?
Почему-то Саша издает смешок.
– Прикиньте – знаю!.. Вот чудо, а?
Я осаживаю:
– Не паясничать! И где ваш отец?
– Шагов… эээ… восемь на северо – мать его – запад. Вон в той комнате.
Шкурой чувствую, как подобралась Мари, как хлынула энергия в волевые центры.
– Спит, что ли?
– Может, и спит… черт его знает.
– У вашего отца имеется личное оружие?
– А то! Наградной пистолетик, на нем такие буковки. Хотите поглядеть?
Он начинает движение, и я рявкаю:
– Стоять! Никаких лишних движений. Пойдете, когда я скажу.
– Да ладно тебе, начальник…
– Пистолет сейчас у отца?
– У отца? – Саша хлопает глазами.
– Пистолет находится у вашего отца? – повторяю раздельно и медленно, как для идиота.
– У отца?.. – Саша вдруг разражается смехом. – Ну, ты шутишь!.. У отца!..
– Где?! – я мечу в него волевой импульс. Он успокаивается, кивает вверх:
– Вон там, на антресолях, за коробками. Сам же не велел показывать…
– Где был ваш отец два дня назад, двадцатого октября? Вы знаете?
Саша снова таращится на меня, как баран. Это очень раздражает. Слишком много моих сил уходит на то, чтобы унять раздражение. Плохо. Нужно готовиться к моменту, когда Мазур-старший проснется, а не тратить силы на сына-пьянчугу!
– Где был мой отец?
– Если ты еще раз переспросишь, Сашенька, – говорю ему проникновенно, – я засуну твой язык тебе в задницу.
Делаю паузу, чтобы дать ему прочувствовать. И продолжаю:
– Твой отец подозревается в убийстве, совершенном двадцатого октября в городе Полтаве. Сейчас он спит у тебя в квартире. Когда он пришел? Был он в Тернополе два дня назад? Отвечай.
Саша чешет брюхо и переспрашивает:
– В убийстве?..
Я рывком поднимаюсь, позволив ярости исказить черты лица:
– Что тебе, сука, неясно?
– В убийстве? – он ржет. Громко, мерзко, по-лошадиному. Выбрасывает вперед раскрытую ладонь, защищаясь от меня. – Начальник, постой, ты это…
