свои слова назад, разрывая едва скрепленный союз.
Летом 1834 года Гамзат-бек с 12-тысячным войском подступил к Хунзаху — столице Аварского ханства. Имам попытался избежать кровопролития. Он не был чужим для аварской знати, поэтому надеялся на мирный исход. На переговоры с Гамзатом отправились старший и средний сын Баху-бике — Нуцал- хан и Умма-хан. Их сопровождала значительная свита, состоявшая из двухсот хорошо вооруженных нукеров. Гамзат-бек встретил молодых ханов со всеми полагавшимися почестями. Начались переговоры, но тут случилось неожиданное. Один из мюридов узнал в джигите, который сопровождал аварских ханов, русского проводника, участвовавшего в походе генерала Розена на Гимры. Мюрид выхватил шашку и могучим ударом зарубил ханского нукера. Прежде чем Гамзат попытался сделать хоть что-нибудь для спасения переговоров, его мюриды и воины молодых ханов бросились в жестокую драку. В неравной схватке пали оба хана и все, кто с ними сражался.
Время переговоров прошло. Гамзат-беку оставалось добиваться своего железом и кровью. После короткого штурма Хунзах был взят. Рыдавшую Баху-бике подвели к имаму. Он не мог оставить ей жизнь. Слишком велик был риск: ханша могла мстить. Баху-бике обезглавили. Так Гамзат-бек уничтожил весь ханский дом Аварии, при котором вырос, в котором его знали. Его величайший триумф обернулся кровавой трагедией.
После этого Гамзат не мог более чувствовать себя своим в Хунзахе. Жестокость имама оттолкнула и ожесточила хунзахцев. В городе зрел заговор. Гамзат знал о намерениях заговорщиков, но остался в городе, лишь усилив свой эскорт. В пятницу, 19 сентября 1834 года Гамзат-бек с мюридами зашел в главную мечеть Хунзаха. Его уже ждали. При появлении имама глава заговорщиков Осман произнес, обращаясь ко всем собравшимся: «Почему вы не встаете? Разве не видите, что идет великий человек?» Гамзат-бек остановился, чувствуя недоброе, но было поздно. Осман и его брат Хаджи-Мурат (тот самый герой повести Льва Толстого) в упор выстрелили во второго имама. Гамзат-бек был убит, а за ним полегли и его мюриды, растерзанные народом Хунзаха. В течение нескольких дней тело имама волочили по улицам города и каждый желавший мог надругаться над ним на свой вкус. Так закончилось недолгое правление Гамзат-бека, искавшего славы и обретшего смерть.
Теперь нужно было выбирать нового имама. Известие о гибели Гамзата застало Шамиля в Ашильте.
Мюриды предлагали Шамилю стать имамом еще при живом Гамзат-беке. Существует версия, что именно Шамиль был тайным организатором убийства второго имама в мечети Хунзаха. Поверить в это трудно. Гамзат-бек — аварский аристократ, чуждый простым горцам (узденям), поднявшимся на борьбу за равенство и шариат. Он мог быть успешным предводителем военного отряда, совершавшего набеги, но не лидером революционного движения, которое уничтожало старые порядки. Гамзат увлекся дипломатической игрой с аварскими ханами, это не добавило ему популярности, а в итоге не принесло и политических дивидендов. Шамиль все это знал и осознавал уязвимость положения второго имама, поэтому ему не было нужды расставлять капканы на пути Гамзат-бека: их и так было предостаточно.
Шамиль должен был стать имамом. Более явных претендентов не существовало. Если Гамзат-бек едва ли не силой заставил горцев признать свое первенство, то Шамиль повел себя совершенно иначе. Видные богословы и мюриды призвали его возглавить праведную войну. Он отказался. Шамиль писал, что не достоин такой чести, не имеет необходимых навыков, недостаточно деятелен и может быть полезен на любом месте, но только не как лидер правоверных.
Такое поведение сильно контрастировало с методами Гамзата и потому убеждало многих в праведности Шамиля. Между тем Шамиль добился своего. Его стали уговаривать, просить, молить. Выдерживая такую долгую паузу, он ничем не рисковал. Любой, кто осмелился бы заявить о своих претензиях на власть, в лучшем случае стал бы временщиком наподобие Гамзат-бека, а в худшем мог лишиться жизни. Все ждали решения Шамиля. Только его слово имело силу.
Шамиль «сдался». Как писал дагестанский богослов и историк Мухаммад Тахир аль-Карахи: «…просьбы ученых и мольба народа заставили его, наконец, склониться в пользу всеобщего желания». Шамиль стал имамом не как чей-то ставленник или преемник, но как народный вождь. Принимая титул, он выдвинул условие: полное доверие его действиям. Мюриды с радостью, переходящей в ликование, приняли это условие. Таким образом Шамиль сосредоточил в своих руках безоговорочную власть. Теперь следовало ею распорядиться.
После Хунзаха положение восставших горцев осложнилось. Дагестан окончательно раскололся на две части. Первая, ожесточенная убийством ханской семьи, стояла за старые порядки и мир с Россией. Вторая, возглавляемая Шамилем, была готова продолжить газават.
В 1837 году в междоусобицу вмешалась империя Романовых. Как мы помним, визит Николая I должен был привести к завершению Кавказской войны и принятию всеми горцами российского подданства. Массированные экспедиции Отдельного Кавказского корпуса считались лучшим способом «подготовить» Шамиля и его мюридов к монаршим милостям.
В Аварию отправился сильный отряд опытного генерала Карла Фези. 9 июня после упорного боя мюридам пришлось оставить Ашильту. Аул разорили и сожгли. Фези пошел дальше. Контрудары, наносимые Шамилем, русский генерал швейцарского происхождения отбивал с легкостью. Но эти стычки приводили к потерям, восполнить которые было невозможно. Вдали от баз снабжения ждать подкрепления было неоткуда. Шамиль укрепился в неприступном ауле Тилитль и стал ждать подхода Фези. В начале июля русские войска вышли к позициям горцев. После многочасовой артиллерийской канонады, Фези пошел на штурм шамилевской твердыни. Неимоверным усилием солдаты Апшеронского и Эриванского полков отбили половину селения, но дальше продвинуться не удалось. Верные мюриды Шамиля буквально вгрызлись в занимаемые позиции, превратив каждую саклю в крепость.
