Мы никогда не помним в точности того, что было. Наша память создает воспоминания. Чем дальше, тем больше. Заполняет пустоты, восстанавливает или придумывает связи, налаживает причинно-следственную логику. Как сказал один умный человек, в выдумке, в отличие от жизни, всегда должен быть смысл. Этим наша память и занимается – день и ночь, без сна и отдыха. Придает смысл окружающему нас хаосу.
– Так что будем де… – начал Комар. Герда толкнула его локтем в бок. Комар замолчал.
Убер выпрямился.
– Когда мне было десять лет, я знал, что мой отец бессмертен. Когда мне было одиннадцать, мой отец погиб. Сейчас мне сорок три года. И теперь я точно знаю: мой отец бессмертен.
Когда я встаю один против десяти, я спокоен. Потому что, в какой бы заднице я не оказался, я знаю: когда встаю я, мой отец встает рядом со мной. Плечом к плечу. Тогда чего мне бояться? Ну, скажите, что может меня напугать?!
Молчание. Ахмет хмыкнул. Скинхед повернул голову.
– Тебе что-то не нравится, простоцарь?
– Пошел ты… вместе со своим отцом.
Убер медленно поднялся. Герда мысленно охнула. Сейчас скинхед его убьет.
– Глупый ты, Ахмет, – сказал Убер. – Думаешь, ты меня оскорбил? Ты себя оскорбил. Думаешь, я тебя убивать буду? Я тебя просто возьму и закину обратно. Искусством полюбоваться. Хочешь? – он надвинулся на бывшего царя.
– Пошел ты.
Скинхед ударил его ногой под ребра. Хрясь.
– Убер! – Герда подскочила. – Зачем так-то?!
– Просто я обидчивый. И ранимый. И пиздец какой злой.
Внутри Эрмитажа шумно вздыхал Экскурсовод. Бродил по залам, включал и выключал свет. Маялся.
Похоже, выходить из здания он не собирался. Или не мог.
– Не, мы к тебе больше не пойдем, – сказал Комар. Он выдохнул, сел на парапет. Сил не было. Положил автомат на колени.
– Что, брат Комар, устал? – скинхед осекся.
– Сваливаем отсюда, – негромко сказал Убер, глядя куда-то над головой владимирца. – Обратно.
Комар поднял взгляд.
– Чего-о? Ты сдурел?
– Обратно, – Убер мотнул головой. Обратно – это в здание Эрмитажа. Комар дернулся.
Воспоминание о том, чего они чудом избежали, заставило его перекоситься. Да ну, на фиг. Убер что, шутит?!
– Почему?!
Убер кивком указал направление. Комар вгляделся.
– Не вижу.
– Вон там, у колонны. Видишь?
Комар, как дитя подземелья, обладал прекрасным ночным зрением. Так что, сообразив, куда нужно смотреть, Комар сразу же обнаружил пришельцев. Вооруженные люди двигались через площадь уверенно и спокойно, словно были здесь хозяевами. Двенадцать человек.
– Но… – Герда не могла поверить ушам. – Там же… Экскурсовод!
Убер выпрямился.
– Лучше десять экскурсоводов, чем веганцы.
– А ты откуда знаешь?
– Было дело. Быстрее!
Ахмет замешкался. Может, стоит сделать вид, что шнурок развязался, и отстать от этой дурацкой компании… Веганцам можно объяснить, что он царь Восстания – и все будет в порядке. Пинок под зад резко прибавил ему скорости.
– Давай, заморыш! – Убер вышел из себя. – Шевели лабутенами!
Один из силуэтов замер. Потом повернулся в сторону компаньонов. Вскинул сжатый кулак. Знак «внимание».
Убер в сердцах стукнул по колонне.
– Черт! Нас заметили! Наверх, быстро!!
Компания помчалась по пандусу, уже не заботясь о тишине. Ввалились в криво висящие двери в огромный холл музея. Побежали по лестнице наверх.
– Вперед! – закричал Убер. – Бегом!
– Там же Экскурсовод?!
