– Ты куда? – повернулся Убер.
– Отлить, – сказал Ахмет. – Что, нельзя?
Он подошел к гранитному постаменту, сделал вид, что расстегивает химзу. Черная каменная ваза, растрескавшаяся от времени и непогоды, нависала над его головой. А там, ближе к Эрмитажу, каменные львы уставились над серой гладью Невы на тот берег. На Васильевский остров. Ахмет оглянулся и увидел выцветшие фасады зданий на противоположном берегу. Вот бы сейчас оказаться там, подальше от этой компании неудачников!
Но нужно искать другие пути. Думай, Ахмет, думай. Ты умнее их всех.
Одно можно сказать точно: если он заявится с этой компашкой на Адмиралтейскую, он мертвец. «Вот он, пропавший царь Восстания, берите». Пока все думают, что Ахмет Второй мертв, – он в относительной безопасности.
Чертова Илюза с ее Близнецами. «Может, она меня просто запугивала? – подумал он в очередной раз. – И никаких Близнецов нет?»
Баржа все ближе. Кажется, она пройдет рядом с берегом. Ахмет попытался рассмотреть, что там, на суденышке. Ряды сидений, ободранные, переломанные. Какой-то хлам на палубе. Ржавый якорь. Спасательный круг с выцветшей надписью…
Еще ближе.
Ахмет медленно поднялся, стараясь не привлекать к себе внимания. Посмотрел на серую гладь Невы – реку морщило ветром, мелкие волны несли баржу. Ахмет сглотнул. Если мысленно продолжить путь баржи, то он пройдет в каких-то нескольких метрах от набережной. От него, Ахмета.
«Я сам выбираю свою судьбу». Бывший царь аккуратно вскарабкался на парапет. Ощупал руками в перчатках холодный, шершавый камень. Подтянулся, закинул ногу. Встал. Теперь он был уже выше остальной компании. Он стоял на каменном барьере и смотрел на них сверху – как каменный лев. Таджик неожиданно поднял голову и увидел его… Ахмет замер. Таджик помедлил и отвернулся. Ему все равно, понял Ахмет. Какое облегчение. Какое, на фиг, блаженство – быть никому не нужным.
«Я – царь», напомнил он себе.
«Ты отказался от своего царства. Тебя больше нет», – голос Илюзы.
Сучка, сучка, сучка.
Баржа была уже близко. Если они пробудут здесь еще несколько минут, план вполне может сработать. Лишь бы…
Убер крикнул:
– Ахмет! – чертов скинхед быстро соображает. – Стой, идиот!
Ахмет приготовился. Мысленно измерил расстояние до баржи. Еще немного, еще пару метров. Течение несло суденышко мимо парапета. Ахмет пошел по гранитному барьеру, балансируя руками. Не хватало еще поскользнуться и упасть.
– Ахмет, не делай этого! – закричали сзади.
«Теперь я опять Ахмет», – подумал он и тут же отогнал эту мысль, как мешающую, ненужную. Баржу снесло еще метра на три к набережной и развернуло под углом, носом к левому берегу. Ахмет видел серый водоворот рядом с бортом баржи. На палубе валялись спасательный круг с полустертой надписью «Арго» и обломки деревянных перил. Мотки каната, пластиковая детская игрушка. Баржа сидела в воде с легким креном, словно подтопленная. Вообще удивительно, что спустя двадцать лет она еще держится на плаву… А если она утонет? – Ахмет заставил себя не думать об этом.
Вот, еще чуть-чуть. Ахмет прищурился. Давай, еще…
– Ахмет! – снова закричали за спиной. Уже гораздо ближе.
Баржа вздрогнула, словно услышала этот крик. И вдруг начала удаляться от берега.
Черт! Сейчас. Ахмет выпрямился резко, как пружина. И – взлетел…
«Интересно, она не развалится?» Мысль была запоздалой, под ногами бывшего царя пролетала серая гладь Невы. Следующая мысль ударила панической нотой – что, если я
В следующее мгновение его ноги ударились в палубу баржи. Бух! Прогнившее дерево не выдержало, провалилось под ботинками – и смягчило этим удар. Приземление. Отлично! Ахмет застрял по колено, поцарапал лодыжку, но – уцелел.
– Вот долбоеб, – донеслось до Ахмета. Это, само собой, Убер. Не оставит без доброго слова. Бывший царь с усилием уперся ладонями, чувствуя как расходятся под ним доски, и выдернул одну ногу, затем другую. Выполз на палубу и улегся. Сердце билось так, что отдавалось по всему маленькому кораблику. Но это было биение счастья. Победы.
Хрен вам. Он подтянул ноги и сел. Затем поднялся.
Баржу несло течением. Ахмет вздохнул. Собственное дыхание в противогазе было оглушительным, как разрывы гранат. Но это уже ерунда. Бывший царь расправил плечи, став словно выше ростом. Благославен тот, в чьей руке власть… А у кого в руке власть, если ты сам себе хозяин?!
Он был свободен. Совершенно свободен. Без всяких Уберов.
– Счастливого плавания, балбес! – далекий крик. – Привет эстонцам!
Баржа под ним плавно покачивалась. Ахмет выпрямился. Повернулся к уходящему вдаль берегу и каменной вазе, у которой темнели несколько фигурок в химзе.
