знает, что нас будет волновать больше — своя жизнь или чужая.
Глава 15
ЛУКОМОРЬЕ
Передвигались мы медленно.
Сначала шли, потом ехали и вновь шли. Страдало все — и ноги, и спина, и голова. Первые от физических нагрузок, а последняя — от косых взглядов Кощея. Уж не знаю, что он там задумал, но рассматривал меня о-очень внимательно.
— Когда дома будем? Устала, — пожаловалась я, повисая на мужском плече. — Ну не дергайся, дай хоть облокочусь.
— К вечеру.
— Правда? Честно-честно? Уже сегодня вечером? Ура! Дом, милый дом! Ты даже не представляешь, как я умаялась.
— Представляю.
— Нет, точно не представляешь. Вон как лихо шагаешь, ноги длиннющие, шаги огромные. Пока ты делаешь то-оп, то-оп, я успеваю топ-топ-топ! Понял?
— Понял, — усмехнулся он. — Идти помедленнее?
— Нет уж, сбавим скорость — вовек домой не доберемся. А может, ты меня на ручки возьмешь? — Я нахально хлопнула ресницами. — Ты сильный, вон как мышцы растут, скоро рубашка треснет. А я маленькая, худенькая, тощенькая по вашим меркам. Ну что тебе стоит?
— Умеешь убеждать… Ладно, иди сюда.
— Ты прелесть!
Кощей поморщился.
— Только при Яге не зови меня так, засмеет.
— Хорошо, буду звать тебя, как и остальные, «мой грозный царь», даже добавлю «властитель и повелитель».
— Гм, знаешь, слово «повелитель» мне очень понравилось. На нем и остановимся.
— Еще чего! — вздернула носик я, удобнее устраиваясь в его руках. — Вот женишься, тогда, может, и назову… один разок.
— Ну вот, — хмыкнул он, — все мечты разбила вдребезги. А я уж надеялся, что смог приручить тебя, бедовую такую.
Я улыбнулась. Кощей часто меня зовет «бедовой», но еще никогда это слово не звучало так ласково.
Неожиданно где-то впереди раздался шум. Залаяли собаки.
— Что случилось?
— Тихо, — шепнул мужчина, прислушиваясь. — Никак охота? Ну точно, смотри, зверь лесной бежит, спугнули, видать. Эх, остолопы, ну кто так охотится? Хм… знаю кто.
— И кто? — Я услышала громкие разговоры и непроизвольно вжала голову в плечи. Не дай бог, такие же недовольные, как в Подземном, только этого не хватало.
— Еремей. Мы как раз Лукоморье дальней тропой объезжаем. — Кощей вновь покачал головой. — Ну кто так охотится… Ерема, Ерема, как был олухом, так и остался.
И тут, словно в подтверждение его слов, меж деревьев замелькала рыжая макушка лукоморского царя.
— Елки-перепелки! — выдал он удивленно, узрев Кощея. — Никак гости у нас!
— Гости, гости. — Бессмертный расщедрился на вежливую улыбку. — Вон с невестой выехал.
— С невестой? — Еремей расширил глаза и, подъехав поближе, впился взглядом в мое лицо. — Не та ли, что из моей вотчины тебе отдана?
— Она самая.
До этого я старательно прятала лицо на Кощеевой груди, но после таких слов скрываться не было смысла.
— Доброго дня, царь-батюшка, — раздвинула уголки губ я. Насильно раздвинула, с неохотой. Уж больно неожиданной оказалась встреча.
— Верико! И правда ты, девка? Не думал не гадал, что так скоро встречу!
— И я не ожидала.
Широкая улыбка Еремея растянулась еще шире, так что стали видны десны. Он подмигнул, повел взглядом на Кощея и вновь подмигнул.
Я закатила глаза. Ну и дурак…
— Чего это у тебя, Еремей, веко дергается, застудил, что ли? — удивленно заметил Кощей.
— Ну так старость не за горами. Это ты вон все молодеешь, а я годков-то своих не стыжусь.
