Все внимание было привлечено к невысокой коротко стриженной женщине: вокруг нее крутились телевизионщики, газетчики и местные политики.
– Я так понимаю, что это и есть тот человек, ради которого мы здесь. Не пора ли открыть карты, синьор Инганнаморте?
– Мадемуазель, наберитесь терпения. Вам нравятся картины?
– Да, очень необычно. Никогда не видела ничего подобного. А кто художник?
– Организатор выставки и есть художник. И очень известный португальский политик. Дайте мне секунду. Я пойду поздороваюсь и попробую вас познакомить, пока эти коршуны ее не растерзали.
Дженнаро подошел к виновнице торжества, которую, вне всякого сомнения, порадовало его появление. Они расцеловались и проговорили несколько минут, прежде чем он указал ей на меня. Она улыбалась, кивала в ответ на произнесенные им слова, и в конце концов они в ногу зашагали в моем направлении. Я чуть не выронила врученный официантом бокал шампанского с плавающей на дне клубникой, когда мой спутник со свойственной ему невозмутимостью произнес:
– Виоланда, позвольте вам представить мою подругу Джулию. Джулия, познакомьтесь: Виоланда Сарамаго.
Если имя Виоланда пронзило меня утонченностью и красотой, то вторая часть его фразы, мягко говоря, удивила. В жизни я знала лишь одного гениального человека с аналогичной фамилией – великого писателя и нобелевского лауреата Жозе Сарамаго. Дженнаро явно наслаждался моим оцепенением в связи с преподнесенным сюрпризом. Виоланда взяла ситуацию в свои руки, дважды меня поцеловала и заговорила приятным голосом:
– Джулия, синьор Инганнаморте сказал мне, что вы пишете. Я очень рада знакомству с писателем из такой далекой страны.
– Простите, синьора Сарамаго, честно говоря, я очень растеряна. Синьор Инганнаморте не сообщил мне, с кем именно меня познакомит.
Я бросила на него гневный взгляд, ответом на который послужила его сногсшибательная холодная улыбка.
– О, этот человек полон тайн и сюрпризов, – заулыбалась Виоланда.
– Я верно понимаю, что вы дочь Жозе Сарамаго?
– Именно так.
– Простите, у меня нет слов. Точнее, я их не нахожу. Для меня огромная честь познакомиться с вами. Я перечитала множество книг вашего отца. Нас с ним даже связывает общее украинское издательство, опубликовавшее наши романы. Правда, я пишу со знаками препинания и обычно использую тире и пробелы в диалогах. И я в восторге от ваших картин… Как называется эта техника?
– Это «Tecnica mista» и моя первая личная выставка. Я немного нервничаю.
– Поверьте, вы нервничаете гораздо меньше, чем я минуту назад.
Окружившая меня маленькая компания рассмеялась, и моральное напряжение немножко спало. Перед тем как оставить нас и направиться к микрофону, чтобы поприветствовать гостей и произнести публичную речь, Виоланда призналась мне, что всю жизнь ей было очень нелегко носить фамилию отца. Она обладала светскими манерами, врожденной скромностью и большим домом в городе Санта-Круз. Крепко меня обняв и пожелав удачи на писательском поприще, синьора Сарамаго попросила оставить для нее отзыв в книге гостей.
Я не знала, как благодарить Дженнаро. Просто не знала. Дело было даже не в том, что он уделял мне время, кружил по острову и знакомил с интересными людьми. Дело было в том, как он это делал – легко, непринужденно и без second intentions[57]. По пути домой я без устали твердила «спасибо», а Дженнаро делал вид, что не понимает причину моей благодарности. Либо действительно не понимал.
– Мадемуазель, я же ничего не сделал. Мне приятно проводить с вами время. Приятно и весело, если не брать сегодняшнее позднее утро. И я рад, что мне удалось вас немного отвлечь.
Он свернул на уже примелькавшуюся мне Calcada de Santa Clara, и за нами следовали два автомобиля, ослепивших фарами узкую ночную улочку. Как же мне не хотелось выходить из этой машины и вставлять металлический ключ в дверной замок…
– Берегите себя, ладно? – сказал он на прощание, нажав на кнопку аварийки и приостановив движение.
– Ладно. Я увижу вас завтра?
– Завтра я улетаю.
Ответ был настолько неожиданным, что по моему лицу пронеслась тень, которая не могла остаться незамеченной.
– Ну что за реакция? Я был очень рад с вами познакомиться. А вы разве нет?
Я не знала, что ответить. К горлу подступил плотный ком, и мой голос прозвучал как-то глухо и очень отстраненно:
– Да, конечно. До свидания.
Не в силах встретиться с ним глазами, я потянула за ручку машины и услышала ставший родным мне смех:
– Мадемуазель, вы правда замечательный ребенок. Но я не хочу, чтобы вы прощались со мной таким образом, когда придет время. Завтра рано утром я улетаю по делам в Лиссабон. А послезавтра туда летите вы.
– Я? В Лиссабон? Почему? – На голову Дженнаро обрушился шквал коротких вопросов.
– Потому что мы с вами на острове и окружены Атлантическим океаном. На сегодняшний день прямого рейса из Фуншала в Париж просто-напросто не существует. Я встречу вас в аэропорту Lisboa. По поводу билетов и прочих мелочей с вами свяжется Джоана. D’accord?
