Тор не мог не заметить, что Локи кутался в накидку, не снимал, словно продрог до костей. Колдун отвернулся, взглянул на Эроса. Тот почивал на табурете, ответил ленивым взглядом.
— Я баню затопил, как ты просил, — Тор торопливо убрал книгу обратно на полку, и на какой-то краткий миг ему вдруг показалось, что Локи блуждал где-то в одиночестве, лишь бы не возвращаться домой и не оказаться с ним под одной крышей. Почему у него возникло такое впечатление? Кто знает, может, чернокнижник выглядел каким-то потерянным или слишком задумчивым.
— Не намылся ещё?
— Нет, — как-то заторможенно отозвался Одинсон, размышляя, прав ли он в своих суждениях. — Тебя долго не было, я думал, что-то случилось.
— Всё в порядке. Ты иди, намойся, я после тебя пойду.
— Локи? Всё нормально? На тебе лица нет. Ты замерз, наверное, иди лучше ты первый.
— Я подожду, — упрямо ответил Локи. — Ужин пока погрею. Иди, не беспокойся, я не стану мешать тебе.
Тору сразу не понравилось поведение Локи, но продолжать препираться и расспрашивать он не стал. Он поспешил покинуть избу, спустился по лестнице и остановился, повременил немного. В сумерках Локи хорошо было видно из окна, он стоял лицом к разделочному столу, когда за его спиной появился проклятый двойник. Тор попятился от избы, колдун снова за своё. Неужели они будут заниматься этой мерзостью, пока он будет мыться в бане? На краткий миг Одинсон обрёл небывалую решимость вернуться в дом и попросить колдуна не создавать таких иллюзий, но не успел. Лжетор подошёл к Локи со спины и крепко его обнял, прижимая к своей груди. Охотник замер на улице, наблюдая в окно эту странную сцену. Локи повернулся лицом к своему творению, и тот тепло ему улыбнулся, обнял и прижал к себе. Колдун точно не видел, что за ним наблюдали, он так доверительно прижался к груди существа и не пытался к чему-то его принудить. Что он делал? Просто искал тепла? Фантом лишь ненавязчиво гладил его по голове.
Может, Локи хотел от Тора того же: нежности, близости? Только Одинсону это казалось мерзким и неправильным, он так не хотел. Наконец охотник отмер и поспешил скрыться, ему стоило вымыться и забыть о том, что он видел, ни к чему ему вообще об этом думать. Да, он попросил у колдуна пристанища, но он покинет его, как только оправится от пережитого кошмара. Только когда это случится? Завтра? Через неделю или месяц? Когда? Одинсон не знал, когда будет готов, но сейчас он точно ещё был не в состоянии примириться со случившимся. Его предали и пытали, все его денежные заначки были пусты, книги и артефакты изъяты. Да, Сартас был спасён — это замечательно, только ему-то что теперь делать? Вернуться к охоте? Уехать в глушь и жену завести? Мутные мысли сводили с ума, он бросался от одной бредовой идеи к другой. А ещё близилась ночь, и снова надо было ложиться спать. Он снова ляжет в одну постель с колдуном, как с добрым другом? Это правильно, ведь постель одна, а Локи — хозяин дома, негоже было гнать его из тепла. Самому остаться в бане? Это вариант очень даже неплохой. Оскорбится ли колдун в таком случае, ещё скажет совсем убраться подальше.
Тор сам не заметил, как намылся, все его действия были словно в бреду, намылся и ладно. Обтеревшись насухо, охотник надел одежду, которую для него купил Локи, и отправился к дому. Уже стемнело, но из-за удобного расположения заблудиться было практически невозможно. Поднявшись по лестнице, Тор открыл дверь и прошёл в избу, с удовольствием вдохнув аромат мясного бульона.
Лафейсон мимолётно взглянул на охотника и принялся раскладывать похлёбку по тарелкам. Наконец они уселись за стол и принялись за ужин.
— Как прошёл день? — полюбопытствовал Локи, лениво выхлёбывая бульон, а мясо вылавливая Эросу.
— А он тебе не рассказал? — попытался пошутить Тор, подбородком указывая на кота, но Локи как-то резко отреагировал.
— Он не раб, чтобы докладываться мне, — выпалил Лафейсон, подхватил ещё пару ложек бульона, без энтузиазма отправляя в рот, и, отодвинув от себя остатки, поднялся из-за стола.
— Локи, да я просто…
Тор так и не договорил, поскольку слушать его колдун не хотел, он лишь буркнул себе под нос: «Я в баню» и вышел из избы. Вот так просто: пришёл не в духе, сорвался и оставил его одного.
— Что я такого сказал? — как дурак, поинтересовался Тор у кота. — Он всегда так себя ведёт? Я просто хотел разрядить обстановку.
Эрос сочувственно взглянул на Тора своими жёлтыми глазами и когтём вынул из тарелки компаньона кусок мяса. Кот, казалось, не особо беспокоился насчёт выкрутасов Локи, и Тор решил, что следовало вести себя так же: к чему мудрствовать, может, колдун просто был не в духе, зачем усугублять и надумывать лишнего.
Локи долго проторчал в бане, Тор подозревал, что не один. Снова рыться на полке с книгами не стал, вместо этого намыл посуду, вытер руки полотенцем и по-хозяйски задёрнул штору. Прошло достаточно времени, а молодой хозяин всё не возвращался.
— Думаешь, всё в порядке? — Тор скрестил руки на груди, обращаясь к коту, что сидел у подтопка и, недобро прищурившись, смотрел на дверь. — Так, всё, я пойду, узнаю, что он так долго.
Тор не успел и шага сделать, как дверь отворилась и на пороге появился Локи. Кот, увидев компаньона, стал нервно размахивать хвостом. Лафейсон отмахнулся от зверя, словно ему назойливая муха на нос села. Колдун пошатнулся, закрывая за собой дверь, он пытался стоять прямо, но его штормило. Одинсон не сразу понял, что происходило, только Эрос подскочил на ноги и стал так противно и порицательно мяукать.
— Да отстань ты! — шикнул на него Локи и, медленно передвигаясь по стеночке, наметил дорогу прямо к постели. — Имею право, чёрт возьми.
