— У меня есть сведения, что Локи заметили в Биркенберге. Сведения проверенные. Ну что, может, пустишь меня? — охотник святого ордена был возбуждён и переполнен эмоциями, прямо-таки светился от счастья.
Тор впустил раннего гостя и, лишь закрывая дверь, скривился от недовольства.
— Где именно? От кого информация? — пытливо переспросил Одинсон.
— Поедем вместе, тогда и скажу, я же говорил, мне нужна помощь, да и тебе не повредит союзник. Давай поможем друг другу, — хитро предложил рыжебородый. — Ты не в накладе, я тоже. Схватим его вместе, сделай с ним, что там ты хотел, а труп отдашь мне.
— Сколько заплатишь? — Тор решительно гнул свою линию, бесстрастно и со вкусом соглашаясь на сотрудничество.
— Сколько скажешь, за всё платит орден, — хохотнул Вольштагг. — Ну что? По рукам?
Одинсон решительно протянул руку для скрепляющего данный союз дружеского рукопожатия. Вольштагг довольно заулыбался, отвечая на рукопожатие. Он определённо был доволен своим союзником. В дорогу снарядились быстро и тут же, поутру, выехали в Биркенберг. Дорога была неблизкой: полтора дня пути, ночью пришлось остановиться на местном постоялом дворе на ночёвку. С рассветом снова пустились в путь. По дороге Вольштагг пытался разговорить Тора, но всё безуспешно. Орденовец слышал о нём довольно много и разного, но все источники сходились в одном: Тор беспринципный и жестокий.
Вольштагга два этих качества вполне устраивали, возможно, ему удастся договориться с Одинсоном насчёт колдуна. Рыжебородый страсть как хотел попользовать живого и тёплого зеленоглазого мага: мало удовольствия от безвольного трупа. Вот только Тор был неуступчив в беседе, и Вольштагга это беспокоило. Он решился заговорить на щекотливую тему в надежде прощупать почву.
— Я слышал, ты частенько наведываешься в Бладиау? — ни с того ни с сего поинтересовался компаньон. — К другу захаживаешь?
— Мои личные дела тебя не касаются, — резко отозвался Тор.
— Как же его зовут, кажется, Сартас? — продолжил собеседник. Он неплохо держался в седле, но Тору всю дорогу казалось, что такая неприподъёмная туша лошади в тягость. — Как-то раз видел его, подозрительный тип.
— Мой давний знакомый, — нехотя ответил Одинсон и, не смущаясь, приврал ещё немного: — Хороший парень, раньше охотником был, сейчас бросил, подустал.
— Вот как? — удивился Вольштагг, ничего не добавил, но Тору и этого было довольно. Если стал расспрашивать, то что-то тут было не так. Получалось, рыжий знал о его передвижениях, а Одинсону не нравилось, когда его контролировали, тем более когда его контролировал охотник святого ордена. — Давний друг. Ну ладно.
— А кто тебя проинформировал о Локи?
— У меня везде есть свои глаза и уши, — Вольштагг рассмеялся в голос, довольствуясь своей осведомлённостью, наличием агентуры.
Неприятный диалог удалось замять лишь потому, что они подъехали к деревне. Вольштагг, ясное дело, лишнего болтать не собирался. Въехав в деревню, они направились к кузнецу, где оставили лошадей, заплатили за новые подковы, а сами тем временем направились на рынок. Тор не скрывал лицо капюшоном, как делал это обычно. Вольштагг, наоборот, старался не привлекать излишнего внимания, но его мантия грязно-серого цвета делала его похожим на осеннюю тучу, его рост и габариты также не оставались незамеченными. Местные косо поглядывали на заезжих. Вольштагг поспешил купить яблок у старухи с жидкой косой, при этом принялся торговаться, хотя яблоки стоили не так уж и дорого. Тору отчего-то стало мерзко даже стоять рядом с охотником, ведь создавалось впечатление, что они вместе, словно хорошие друзья. Одинсон прошёл дальше по рядам, осматриваясь. Продавцов было немного, в основном торговали овощами и фруктами. Рыжебородый, вгрызаясь в яблоко, догнал его.
— Мерзкая старуха, — пробубнил Вольштагг недовольно. — Одного серебряного с неё вполне хватит.
— Тебе жалко было, — хмыкнул Тор и, понизив голос, обернулся к спутнику: — За всё платит орден.
— Яблоки как яблоки, зачем платить больше, — пожал плечами охотник и устремился вперёд Тора.
Одинсон мимолётно обернулся и замер, как громом поражённый. К старухе нагнулся человек, облачённый в чёрную мантию, лицо было скрыто капюшоном. В широкий карман на подоле старой женщины упали пять золотых монет. Обомлевшая и одновременно онемевшая рыночная баба стала рассеянно благодарить, вручая покупателю корзину яблок. Изящная ладонь подхватила ручку плетеной корзины, покупатель выпрямился и устремился в направлении Тора. Одинсон немедленно сорвался с места. Он действовал импульсивно, рванул вперёд, натолкнулся на покупателя в чёрном одеянии и резко скинул капюшон. Несколько сочных зелёных яблок упали на землю, оказавшись в грязи, а Тор замер и не мог выговорить ни слова. Перед ним стояла испуганная молодая женщина, она смотрела возмущённо и одновременно растерянно, пугливо сжимая корзину в руках, словно пытаясь защититься.
— Что вы делаете?! — возмущённый тон девы привёл Тора в чувства. Она заморгала ресницами, опустила глаза, заметив, что несколько яблок теперь валялись в грязи.
— Прошу прощения, — Тор взволнованно сглотнул. Он был абсолютно уверен в том, что видел тонкую мужскую ладонь, но сейчас перед его глазами стояла испуганная молодая женщина. Казалось, ему начало мерещиться всякое среди белого дня. — Я принял вас за другого, за другую. Я не хотел вас обидеть.
— Ничего, — серые глаза девушки смягчились, она вздохнула и скосила взгляд на сильную руку, что сжимала её мантию крепкой хваткой. —
