прошу всех вас, глубоко спрятать справедливую обиду на горожан, оставшихся в стольном городе, за сегодняшнее происшествие и только после этого, я готов вам поведать истину о событиях в Ивеле.
Княгиня! Только не спеши с выводами! Прояви, обязательную для владыки, мудрость!
— Считай, что это мы уже сделали и теперь ты смело можешь глаголать, Архип! — Мировой судья, зачем — то еще раз до земли поклонился и только тогда начал вещать:
— До вчерашнего вечера, жизнь в городе текла по обычному руслу. Каждый из оставленных для правления делами в Ивеле тобою людей, занимался своими делами, каждый обеспечивал порядок и покой на своем направлении. И надо сказать, что не без успеха: грабежей и разбоя почти не было. Купцы занимались торжищем. Ремесленники ваяли посуду, ковали железо, ткали холсты, охотники бродили по лесам. Рыбаки кололи лед и опускали под него сети. Шла обычная жизнь, какая бывает у нас каждой зимой.
Из Гарды, поступали голубиные вести. Соколик за это ответствовал, Благодаря им, мы узнавали все новины, о делах нашей дружины. Своевременно мы узнали о судьбе тамошнего князя Горазда, об успешном штурме крепости на Змеином острове и освобождении светлого князя Романа.
У радости нашей — не было краев! Два дня стольный город ликовал, собираясь на центральной площади! Много, ох и много было выпито медов и изречено здравиц во славу нашего воинства. И все это происходило чинно и пристойно, без шалостей и непотребства! Городской страже, работы не было!
Три дня назад, главы, оставленные тобой, собирались и обсуждали торжества, по случаю прибытия дружины — победительницы. Как народ ликовать возьмется, как и где праздничные столы накрывать будем, чем потчевать победителей надобно. Все продумали! А вчера все задумки поменялись:
Чуть дальше за полночь, в городе объявился князь Роман! Не откладывая на рассвет, вовлек к себе в терем всех головных бояр и купцов. Меня тоже из пастели выдернули, как и всех остальных.
Никто к ночному собранию обид не питал. Наоборот! Все с великой радостью бежали в княжеские хоромы. Реку лобызать спешили и новины выведать последние.
А когда их от князя истину вызнали — кровь застыла в жилах!
Страх божий, что случилось: околдовали нашу верхушку, тамошние волхвы — колдуны! Истинных — княгиню, воеводу и сотников изъяли и заменили своими мороками, придав им вид, неотличимый от наших героев!
А по возвращению назад, в стольный город, мороки примут прежний лик и истребят, стара и млада, другими словами — всех жителей стольного города. Это будет отместка, за убиенного князя Горазда, за поход против него.
Княгиня, я не лукавлю, но уже тогда, я усомнился в словах князя: причем тут месть нам, когда Горазда, жизни лишили жители Гарды? И как дружина могла не заметить подмену Княгини, воеводы и сотников?
Но князь Роман был настоящий, глаголал он уверенно, убедительно, и кривды в его речи не слышалось. Поверили в новины все, у одного у меня червь сомнения завелся!
Не понравился мне запах изо рта князя и суета рук, которых раньше у него не никто не зрел. И еще: застарелой мочой от него — отродясь не воняло! Он был известным чистюлей!
И не мог я себе объяснить, зачем в город князь с собой привел врага: воеводу Лиходеда с остатками своей дружины? Где, как, и почему он с ними дружбу завел?
Но свои сомнения я никому высказывать не сподобился: все, кто присутствовал, Роману поверили и сомнений в его правдивости не ведали.
Пришлось, на свой страх и риск, действовать в одиночку: собрал я к утру людишек, которым верю, как самому себе. Особо их не оповещал, да они этого от меня и не ждали. Каждому дал указания, чем заниматься и ждать, в случае чего, моей команды.
В общем, могу с уверенностью сказать, в эту ночь, мало кто спал в городе. Каждый занимался своим делом, на которое я его назначил. К утру, мы уже были готовы действовать. А когда я заслышал походную песнь дружины — отбросил все сомнения и отдал команду, которую все ожидали.
Ныне, Лиходед, с остатками дружины, которых разместили на дружинном подворье, надежно окружен горожанами и городскими воями и покинуть его приделы, возможности не имеют.
Князя, плотно обложили в его тереме, и выйдет он из него — только по твоему указу! Думаю, что он еще сладко почивает, и про тучи, которые собрались над его головой — не ведает!
Прав я или нет — решать тебе, Княгиня.
55
Маленькая дверка в створке ворот снова отварилась, и из неё с большими осторожностями, по очереди, выбрались Ерофей и Фиадор. Через малое
