Я широко распахнула глаза от изумления.
Но Норберг говорит сейчас про домоправительницу графа Грегора!
К моему удивлению, Фарлей не повел и бровью, услышав это имя. Вместо этого он подошел к ближайшему креслу и сел. Тяжело уставился на Клару, плечи которой мелко подрагивали, как будто девушка беззвучно плакала.
– О, вижу, что мои слова не стали для вас откровением, – с уважением протянул Норберг.
– Я думал по этому поводу, – уклончиво проговорил Фарлей. – В рассказе Клары было слишком много нестыковок. А главное – ее историю практически невозможно доказать. К настоящему моменту все основные участники преступлений мертвы. На свободе осталась лишь та самая Ребекка и ее подельник – дворецкий, который чуть не отравил всю нашу компанию накануне.
– Честное слово, я не Ребекка и никого не похищала, – чуть слышно выдохнула девушка.
– Я верю вам, – спокойно сказал Фарлей. – Все девушки описывают Ребекку как пожилую степенную женщину в теле. Да, иллюзорные чары могут изменить внешность, прибавить или убавить возраст. Но вот скрыть вес при помощи магии практически нереально. К тому же эта самая Ребекка отлично умеет играть на слабых сторонах натур романтических девушек. Обещает им красивую жизнь, разыгрывает роль доброй тетушки. Вот когда Лесси в первый раз произнесла это словосочетание – «добрая тетушка» – в тот миг я и вспомнил про Хель. Всегда в темном, молчаливая, незаметная. Которая совершенно не переживала о судьбе пропавшей племянницы. Кстати, я проверил. Некий Брайан Нилс никогда не служил в полиции. И эта первая ложь заставила меня по-новому взглянуть на вашу историю.
– Нет, вы точно все сошли с ума! – горестно вздохнул Ричард. Приказал заставшей девушке: – Клара, идем! Нечего нам тут больше делать. Поверь, я найму тебе лучших адвокатов!
Я невольно усмехнулась. Нет, какой все-таки Ричард милый! Знает эту Клару всего пару дней, а уже готов сразиться с целым миром, если кто-нибудь осмелится ее обидеть.
– Клара, без сомнения, вольна уйти. – Фарлей кивнул. – Если она, конечно, не хочет помочь следствию. Мои люди уже проверяют ее историю. Прости, Ричард, но там действительно слишком много неувязок. Клара до недавнего времени жила в приемной семье. Кто-то хорошо платил Эллион Райот за то, чтобы она заботилась о девочке, как о собственной дочери. Клара не солгала в одном: Эллион на самом деле умерла. Нет, никакого криминального следа в этом не было. Женщина на своем дне рождения оступилась на лестнице, торопясь вынести гостям праздничный торт, и кубарем слетела вниз, сломав себе шею. При этом мои люди обнаружили достаточно свидетелей того, что рядом с женщиной при этом никого не было. Очень досадный, но обычный несчастный случай.
Я покачала головой. Когда Фарлей успел все это раскопать? Мы познакомились с Кларой даже меньше суток назад! И почти все это время он был рядом со мной. Правда, частенько вел разговоры по амулету связи.
Да, стоит отдать должное его таланту начальника отдела. Очевидно, что подчиненные боятся его, как огня, и беспрекословно выполняют все приказы.
– После этого Клару действительно забрали в дом графа Грегора под видом племянницы Хель, – продолжал Фарлей. – К слову, мои люди не сумели обнаружить никаких доказательств того, что у домоправительницы были братья или сестры. Но некая девушка правда несколько лет жила в этом доме, а потом бесследно исчезла. Предполагаю, не солгала Клара и в том, что ее предшественница нашла окончательный покой именно в подвале Вайнера. Но, как я уже сказал, никаких заявлений в полицию по поводу пропажи девушки не поступало.
Чем дольше говорил Фарлей, тем сильнее вытягивалось лицо Ричарда. Он медленно разжал кулаки, как-то мигом растеряв свой боевой пыл. Отшатнулся от Клары, уставившись на нее со сложной смесью обиды, разочарования и злости.
– Это правда? – изменившимся голосом спросил он. – Клара, ты врала мне все это время?
– Я… – Девушка впервые за долгое время подняла голову и посмотрела на Ричарда. Ее губы дрожали, глаза блестели от подступивших слез. Запинаясь, она пролепетала: – Ричард, мне так жаль! Но, пойми, я ничего не могла сделать. Ребекка обещала, что отдаст меня Вайнеру, если я хоть раз осмелюсь возразить ей. Говорила, что в полиции у них все схвачено. Поэтому мне не поверят. А если поверят – то она достанет меня и там. Когда я была рядом с ней, то и помыслить не могла о сопротивлении. Я боялась ее. О небо, я боялась ее даже больше Вайнера! Она… Она совершенно жуткий человек. Она не раз говорила, что расправилась с Леей за то, что та пыталась сбежать. И если она расправилась с дочерью, которую воспитывала с ранних лет, то и меня бы не пощадила. Для нее понятие родной крови ничего не значило. Думаю, лишь одно ее останавливало от того, чтобы отправить меня к другим девушкам в тот жуткий дом. То, что моим отцом был Вайнер.
О небо, жуть какая! Неужели отцом столь милой девушки было это чудовище?
Хотя, как говорится, не мне кидать в нее первый камень. Мой отец был таким же чудовищем, если не хлеще.
– Клара, – мягко оборвал ее Фарлей. – Я, вне всякого сомнения, с величайшим интересом выслушаю всю вашу нелегкую историю жизни. И обещаю быть милосерден к вашим прегрешениям, если они обнаружатся. Но взамен вы должны помочь мне. Ребекка. Где ее укрытие? Счет идет уже не на часы даже – на минуты. Если мы упустим ее и ее подельника, то, поверьте, именно вам придется отдуваться за всю эту компанию. И пусть приговор многим покажется несправедливым – но еще более несправедливо позволить этой парочке бежать, потому что за ними вновь потянется след из исковерканных
