– И из-за таких, как ты «я», мы с Мирой никогда не сможем быть вместе. В ней не будет черного…
– Так ведь это хорошо?
Лин прикусила себе язык, поймав ответный взгляд.
– Хорошо? Ты ведь знаешь, что такое «хорошо», верно? Ты ведь лучше всех это знаешь? Потому что это «ты».
– Простите…
– Я-то прощу. Может быть. Только пока вы не перестанете ставить себя выше других, во мне никогда не появится белого. Ясно?
Ей почему-то было ясно. Может быть, она все забудет, когда проснется, может, не вспомнит ни слова. И про себя уже не спросишь – все и так доходчиво объяснили…
– Так что же делать-то?
– Тебе?
– Нам… – Белинда впервые в жизни спросила за всех – голос хриплый, а внутри уже ворочается понимание чудовищных ошибок, совершенных в прошлом. Оно еще нахлынет, еще прояснится, и придется тогда взглянуть в глаза всем своим «я». И то будет не Лес Духов – хуже.
– Определи свою цель в жизни, Лин, – мягко ответила за Мора женщина в белом. Ступила ближе, опустилась на колени – Белинде сделалось неудобно, что Богиня стоит на коленях.
– Вы не стойте… так,… пожалуйста…
– Стыдно? Нет, не стыдно. Любовь ничего и никогда не стыдится – ни прощения, ни раскаяния, ни быть ниже кого-то, понимаешь? Тогда это Любовь.
– А все остальное – Трон, – наставительно вставили сбоку.
Белинду взяли за руки. Чужие пальцы мягкие, теплые, ласковые; и потекли вдруг по щекам слезы. Зажглась на правой ладони звезда – засияла ярко, отчетливо, красиво.
– Ты ведь из-за нее пришла?
Лин плакала, как ребенок, перед статуей матери Бога.
– Да.
– Хочешь знать, зачем я поставила на тебе знак?
– Пожалуйста, скажите…
– Чтобы однажды ты обрела себя. Чтобы тебя приняли те, кто помогает тебе в этом. Чтобы однажды ты ответила себе на вопрос: для чего и зачем ты живешь?
– А для чего же я живу? Как же мне понять? Что делать?
– Через других обретешь это знание. Когда начнешь заботиться о ком-то помимо себя, когда начнешь находить в этом радость.
Лин не помнила ни того, как уходила из домика, ни того, как проснулась.
Помнила только, что шла назад через лес Духов и никто ее не трогал. Обычная тропка; луна над головой, шорох листьев под подошвами.
К утру показались впереди высокие башни Тин-До.
Глава 5
– Белинда? – она смотрела на лицо Джона, но не видела его – не замечала. – Мы будем сегодня заниматься?
– Нет.
Первый честный ответ за два последних года (или за всю жизнь?) Почему она никогда не позволяла себе этого – быть честной, даже если это кому-то не нравится? Даже если это не нравится ей самой?
Пятница, вечер. Знакомый кабинет с экраном – здесь была лекция в прошлый раз. И этой дверью она после хлопнула, оставив на месте себя недоумение.
– Тебе этого больше не хочется?
– Хочется. Дело не в этом.
– Тогда в чем?
В чем?
В чем.
В том, что она все предыдущие дни до этой самой пятницы думала об одном и том же – почему она забыла прописную истину? Ведь Мастер Шицу, а после и другие ученики твердили ей об одном и том же:
