розовую полупрозрачную сорочку, что едва прикрывала ягодицы и взглянула на себя в зеркало. Прическа растрепалась, но форму не потеряла. Кажется, я в последний раз видела себя с собранными волосами. Теперь придется разгуливать с распущенными, на каблуках и в обтягивающих платьях. Надеюсь, смогу привыкнуть к новому образу.
Поправив глубокий вырез сорочки и постоянно спадающую с плеча бретель, опустилась в кресло, что находилось рядом с круглым столиком, на котором стояла чаша с открытым огнем. Чтобы не сойти с ума от тревожных мыслей, сконцентрировала все внимание на пламени. Оно так красиво танцевало, извивалось и трещало, что завораживало, приковывая взгляд. Мне захотелось дотронуться до самой верхушки искрящегося огонька, ощутить, какой он. Я медленно потянулась к нему лишь кончиком пальца, но не успела коснуться, как огонь больно ужалил. Я вскрикнула и отдернула руку. И правда кусается!
Раздался стук в дверь, и Дарен тут же вошел в комнату, держа в руках целый арсенал странных вещей. Аккуратно разложил их на прикроватной тумбочке и наполнил не глубокий сосуд вязкой серой жидкостью.
— Надо выпить, — протянул он мне емкость.
Я подошла к нагу и сморщилась от противного гнилостного запаха, что источал напиток. Повертела сосуд в руке и задержала дыхание. С первого же глотка поняла, что не смогу допить до конца. Меня выворачивало от приторно сладкого и одновременно горького вкуса, но Дарен настаивал, подталкивая емкость к моим шубам.
— Чем больше выпьешь, тем лучше перенесешь боль.
Я собралась с силами, зажмурилась и залпом заглотнула остатки жидкости. Вязкая субстанция стекала с краешков губ, медленно подползая к подбородку. Настолько отвратительной дряни я еще не пробовала! По сравнению с ней каша из водорослей показалась наивкуснейшим варевом на свете! Живот тут же скрутило в спазме. Я выронила склянку и согнулась пополам. Зелье застряло в горле и никак не хотело проталкиваться вниз. Дарен вытер тряпицей мое лицо, обнял за плечи и усадил на постель.
— Запивать нельзя. Глотай. Сейчас живот перестанет болеть.
Я ощутила, как по спине стекают капли холодного пота. Губы задрожали, но я до боли их сжимала, чтобы жидкость не вышла обратно. Впивалась пальцами в ткань постели и вдруг почувствовала легкость. Горло очистилось, а во рту не осталось и толики противного вкуса. Боль в животе ушла, и я вздохнула с облегчением.
— Молодец, — похвалил наг. — Теперь ложись на живот и спусти сорочку до пояса.
Я выполнила распоряжения и повернула голову в сторону тумбы, на которой покоились устрашающие острые предметы. Дарен принес чашу с огнем и взглянул на меня.
— Отвернись. Не смотри. Так будет легче, — я подчинилась, чувствуя, как от страха отнимаются ноги. — Старайся говорить со мной. Не думай о происходящем.
— Хорошо, — шепнула я и уставилась на точку в стене.
Стоило мне ощутить прикосновение теплых рук, как сразу начала задавать Дарену вопросы:
— Зачем наги дают девушкам зелье агарнии? — выдала то, что первое пришло на ум.
— Это зелье обладает удивительными свойствами, — я ощутила тупую и одновременно пронизывающую до кости боль. Чтобы не закричать, прикусила палец. — Продлевает жизнь и молодость, успокаивает, заживляет раны, останавливает кровь, в больших количествах даже от боли избавляет. Но самое главное, что агарния выжигает из оши кровь сирен. Кстати, моя разработка.
Зря он сказал о боли, я готова была лезть от нее на стену. Казалось, Дарен превращал мою кожу в один большой кровоточащий нарыв. Я даже мало понимала из того, что он говорил. Пыталась сконцентрироваться на мыслях, но ничего не получалось.
— Какую кровь? — выдавила из себя сквозь зубы.
— Золотую кровь сирен, Алира. Испорченные хоть и не обладают магией и перевоплощением, а все равно остаются частью Ульмы, детьми королевы. И если бы Лиона не была такой глупой, то нашла бы способ превращения испорченных в истинных сирен. Я почти нашел его, даже не обладая магией.
Эта новость обескуражила меня настолько, что о боли позабыла в тот же миг. Даже палец перестала прикусывать. Мне захотелось посмотреть в глаза Дарена и убедиться, что он не пошутил.
— Во мне тоже есть золотая кровь, и я могу стать сиреной? — прошептала я.
— Трудно сказать. Для начала надо изучить твое тело и только потом делать выводы. Эксперимент как раз на конечной стадии. На днях смогу уже со смелостью заявить, получилось или нет.
— Но зачем вам делать из оши сирен? — не понимала я.
— Не просто обычных сирен, а таких, которые смогут жить в пресной воде. Арлан грезит мечтой о том, чтобы захватить Ульму. Так что армия пресноводных сирен, владеющих магией, нам не помешает. Но это лишь один из моих опытов. Есть много других. Тоже занятных. Скоро сама все увидишь, — он говорил с таким тщеславием и самодовольством, что это чувствовалось в каждом слове. Не поспоришь! Не каждый сможет до такого додуматься, а тем более воплотить в жизнь. Я находилась в шоковом состоянии. Никогда бы не подумала, что Арлан планирует снова развязать войну,
