Невдалеке, в черном проломе разрушенного здания мелькнул блик. Шварц дернул головой… и поморщился. Откуда-то дохнуло запахами спелой клубникой вперемешку с тошнотворным амбре разложившейся плоти и бензина. Арфа опять придержала парня рукой. Проводник громко шмыгнул носом и резко остановился. Прямо перед ними на куче битого бетона валялся старый металлический контейнер, наполовину сложенный гармошкой.
– Метка Фазиля… Твою жить, – выругался мужик и быстро свернул в сторону. – Не отставать.
Передвигались быстро, почти бегом. Обогнули несколько полуразрушенных блоков и выскочили на открытую площадку.
Проводник отошел подальше и зашарил глазами по сторонам. Арфа тревожно уставилась на луну.
– Па, ты заметил? Линейная эманация света с двойной полярностью.
– Заметил, – односложно ответил мужик и нахохлился.
– Но ведь проникновение левитирующих частиц и их влияние на тонкое тело ослабляет эманацию… Па!
– А попроще что-то можно у меня спросить? – отмахнулся от нее отец. – Ты вот лучше сама об этом скажи упырям и Бездушным, а то они еще не знают.
– Ну, как же так, это же ненормально.
– Все-е-е, завелась, родимая, – заворчал на нее мужик. В это время ему на плечо легла рука Шварца. Парень, с открытым ртом, таращился в одну точку и пытался что-то сказать. Невдалеке опять по-волчьи взвыло, а прямо по курсу, растянувшись змеевидной кометой, летел блик.
– Чтоб вас вашей же эманацией… Тьфу ты, накаркали. Бездушные.
Мужик быстро шагнул вперед и рубанул по воздуху рукой, нанося крест.
– Господи, сбереги души наши грешные, ибо каемся мы и готовы к покаянию, – громко воззвал он и еще раз накрест рубанул ладонью.
Слабое шипение тихой струей прокатилось по развалинам. Блик, увиденный Шварцем, повторился вновь. Раздвоился. Пробежал по воздуху парой глянцевых пятен, и вновь разделился на новые блики, как инфузория-туфелька. А потом опять и опять, наполняя пространство мерцающими кляксами.
– Принесла нелегкая. Арфа, держи авторитета за руку, – бросил через плечо мужик.
Блики, плавая в воздухе, на глазах трансформировались в плоть, обретая очертания лиц… черепов?! Масок?! Шварц вздрогнул, но крепкая ладонь девчонки держала крепко.
– Ну, здравствуй, дорогой, – из карусели летающих масок отделилась одна.
– Здорово, Фазиль, – неласково ответил мужик и покосился на остальных Бездушных.
– Невежливо, Иван, – укоризненно качнулась маска из стороны в сторону, а в ее глазницах пробежали красные отблески. – Прояви уважение.
Проводник недовольно крякнул, но сдержался и сделал шаг вперед.
– Здравствуй, Фазиль Разноликий, Милостивый наш… Ты доволен?
Маска растянула «губы» в улыбке и ее глазницы заблестели радостно-желтым.
– Нет. Ты же знаешь, Иван, что мое уважение к тебе простирается далеко. Даже дальше этой поляны. Но хаос требует жертв, – маска вздохнула, и небрежно кивнула на Шварца. – Доставь мне эту радость… Только давай не будем спорить.
– Не будем. Ты, сейчас полетишь своей дорогой, а я пойду своей, – ответил проводник и бросил едва заметный тревожный взгляд на луну.
– Опять пререкаешься, Иван неблагодарный. Воплощение помыслов Забытого требует от меня неимоверных сил. Но если у меня получится, то все мы получим свободу, в том числе и ты.
Проводник прищурился и подался вперед, вглядываясь в маску.
– Фазиль, у меня подозрение, что сегодня на завтрак ты что-то покурил.
Желтая радость в глазницах в мгновение растворилась и сменилась чернотой.
– Моя плоть не синтезирует запахи.
– У тебя есть плоть, Фазиль Разноликий? Не знал.
– Нарываешься, – коротко ответила маска и блеснула пронзительной синевой глазниц. Маски позади Фазиля вспыхнули глянцем. Сгруппировались ровной шахматной цепью и медленно двинулись на людей.
Арфа крепче сжала руку парня. Шварц напрягся. А мужик сердито набычился. Но вежливо ответил:
– Что ты, Фазиль, как раз наоборот. Я тебя жалею. Так что кончай балаган и пропусти нас.
– Плати и топай.
Маски, как по сигналу перегруппировались и взвились широким кругом, опоясывая людей. Однако держали дистанцию.
– Убери холуев, Разноликий. Зачем нам ссориться? Сегодня мой путь.
– Ты мне здесь всю атмосферу крестами порезал. А это три дня без охоты, сам знаешь, – маска хищно прищурилась прорезями «глаз».
– Знаю, – сердито огрызнулся мужик. – Я многое что знаю. Про ловушки на дорогах знаю, вон, светятся, так, что не жалуйся.
Маска небрежно фыркнула и растянула в улыбке черные «губы».
– Вот именно. Светятся. И ты их прекрасно видишь. Тогда что тебе мешало взять, и просто обойти?
