– Вы… убили их?
Виконт сгреб меня одной рукой и перетащил через гвардейца.
– Убил? – спросил он хриплым от бешенства голосом. – Нет конечно. За убийство гвардейцев Радилита по голове не погладят. К утру оклемаются.
– Почему они… – пробормотала я. – Я же сказала, что леди. Они ведь не пираты. Должны были поверить.
Виконт поставил меня и развернул к себе. Взгляд на секунду стал теплым и сочувственным, так мог бы смотреть могучий воин, который нашел мокрого котенка в луже и решил подобрать.
– Лиззи, – проговорил он терпеливо. – После всего, что с тобой случилось при дворе, ты все еще остаешься наивным, нежным цветком, что лишь подкрепляет мое решение защищать тебя до последней капли крови. Но, святые боги, неужели ты не понимаешь, что происходит в голове мужчины, когда он видит беззащитную рыжеволосую красавицу в полумраке?
Я захлопала ресницами, силясь собрать все воедино. В голове проступил образ Вазиса де Луа, и по коже прокатились крупные мурашки. Но разум отказывался верить, что каждый мужчина при дворе готов был совершить такую гнусность, представься ему возможность.
– Но они ведь гвардейцы, – растеряно произнесла я. – Они должны помогать… Защищать…
– Ах, моя милая Элизабет, разве гвардейцы не мужчины? – спросил виконт.
Я снова захлопала ресницами, стараясь выгнать ужасающие картины того, что могло бы произойти, не появись виконт вовремя. Сделав глубокий вдох, я спросила, наконец заметив, что виконт один:
– А где лошади?
– Конюшни пустые, – ответил де Жерон, окидывая оценивающим взглядом скакунов стражей. – Но эти получше будут.
Быстро подобрав треуголку, я нацепила ее обратно на голову, вновь затолкав под нее волосы, на этот раз проверив, чтобы сидела плотно, и спросила тихо:
– Разве гвардейских лошадей не хватятся?
– А разве нас не хватятся, когда обнаружат, что в особняке только слуги? – парировал де Жерон. – Хватятся, конечно. Но, надеюсь, к тому моменту мы будем далеко.
Жестом он приказал подойди к одному из скакунов и, ухватив за талию, подкинул в седло.
– Садись, поехали, – сказал он.
Затем взлетел на соседнего коня и, ухватив моего за длинную узду, сорвался с места.
Глава 20
Мы неслись, будто за нами по пятам несется сама тьма. Резвые кони гвардейцев вселяли трепет и ужас, приходилось цепляться за уздечку, чтобы не вылететь из седла, хотя прежде считала, что мои навыки верховой езды вполне неплохи. Виконт, боясь, что со мной может случиться что-нибудь еще, не выпускал уздечку из пальцев, хотя это доставляло ему дополнительные сложности.
Спустя час бешеной скачки, место, на котором сижу онемело, и при каждом ударе седла отдавалось тупой болью в позвоночник. Но просить об остановке не смела.
Когда выехали на основной тракт, который широкой лентой вьется через поля и редкие рощи, поднялась луна, залив мир мертвенно бледным светом. Трава и кустарники с одной стороны покрытые серебристым светом, а с другой чернее, чем глаза Николауса Шеро, показались зловещими. Зажмурившись, я взмолилась богам, прося о защите и милости над простыми людьми и магами, которые уповают на их благосклонность.
Виконт ехал напряженный и суровый, изредка бросая на меня взгляды и проверяя, в порядке ли я. Пару раз порывался что-то спросить, но каждый раз останавливался. Я решила, что боится уступить, если попрошу сделать привал, но, спустя еще час, когда деревья пошли чаще, а поясница совсем разнылась, я простонала:
– Виконт, мне нужна остановка.
– Мы еще в опасности, – проговорил де Жерон. – Нужно хотя бы преодолеть заставу.
– Я не доеду до заставы, если не сделаю привал, – произнесла я, чувствуя, что сейчас свалюсь с лошади от бешеной скачки и усталости.
Виконт прорычал что-то злое, но повернул лошадей к зарослям жасмина. Оказавшись у самых веток, он спрыгнул, затем спустил с седла меня. Лишь, когда оказалась на земле, поняла, как измотана, даже кони, которые привыкли к быстрой скачке после гвардейской муштры, устало фыркают и клонят головы, словно ищут, где попить.
– От этого Риверграда одни неприятности, – проговорила я, проковыляв к дереву и опускаясь под ним на траву.
Виконт тревожно оглядывался и бросал напряженные взгляды по сторонам, словно ждет нападения из ближайших кустов.
