– Ну, конечно же, конечно же, я знаю тебя! То есть, знал твоего автора!
– Моего автора… и кто же мой автор? Или вернее, каким он был?..
– Он был поэтом… да, и, между прочим, моим учеником.
– Если так, то где его книги?
– Он был поэтом потому, что как поэт воспринимал мир. Но никаких книг он не писал. А когда обрёл мудрость и у него появились собственные ученики, его искусство стало заключаться в том, чтобы пробуждать поэзию в них.
– Как же тогда вышло, что он написал меня? Почему я совсем его не помню? Хотя, наверное, потому, что у меня плохая память…
– А может быть, потому, что ты появилась в самом конце его жизненного пути. Спросишь, откуда мне это известно? Я сам был всему свидетелем!
И последнее его слово прозвучало для Страннички как будто вдалеке – она вдруг начала вспоминать…
В комнату к учителю вошли его ученики, и один из них обратился к нему от имени всех:
– Мы вовсе не хотели побеспокоить вас, учитель. Но у нас есть к вам одна просьба… Ничего особенного, сущий пустяк… и вместе с тем нечто важное, что не даёт нам покоя.
На умиротворённом лице учителя появилась тёплая улыбка.
– Мы пришли просить вас о том, чтобы прежде, чем нас покинуть, вы написали стих. Стих, или, может быть, просто несколько строк.
– Что-нибудь… напоследок, – с печалью в голосе произнёс другой ученик.
Улыбаясь сквозь слёзы, первый ученик продолжал:
– Мы знаем: вы никогда не писали ни книг, ни стихов; как знаем то, что мы – ваши книги. Но, возможно, именно поэтому мы сейчас здесь и просим вас о такой в сущности мелочи, как несколько слов напоследок.
Встав с кровати, учитель проследовал к столу. Вынул из чернильницы перо, пододвинул к себе чистый лист бумаги…
Так Странничка и родилась. Хотя на самом деле она родилась гораздо раньше – потому, что слова, написанные учителем, жили в его сердце ещё в то время, когда он был молод. Будучи его молитвой, они укрепляли в нём веру, придавали ему сил.
Потом кто-то взял её в руки и прочёл; но вместо слов она почему-то услыхала шум ветра; а в следующий миг ощутила его дыхание…
И сквозь ветер был различим чей-то взволнованный голос:
– Что ты делаешь? Почему ты хочешь выбросить страничку?
– Мы-то знаем и не забудем того, что написал учитель. Нет смысла держать его слова взаперти. Быть может, их прочтёт кто-нибудь ещё, – прозвучало в ответ…
Пребывая в воспоминаниях, Странничка и не заметила, как взлетела высоко над землёй. Так высоко, что старику осталось лишь вздохнуть, да тихо сказать самому себе:
– Вот как бывает… и книгам случается грустить – оттого, что они книги, что в них так много страниц.
Затем он ещё раз поднял голову и таким же тихим голосом, только обращаясь уже к Странничке, произнёс:
– Прощай, страничка, я очень рад, что наша встреча помогла тебе вспомнить!
Так бы и расстались они, но ветер услышал старика. Усилился, закружил, образуя воронку, легко оторвал его от земли и понёс ввысь.
Многие библиотечные жители были свидетелями тому, что происходило за окнами библиотеки, до них донеслось каждое слово из разговора старика со Странничкой. И теперь они застыли, глядя на танец в вышине. Это было нечто необыкновенное, чего им ещё не доводилось видеть. Настоящее волшебство. Танец учителя и ученика, танец двух мудрецов.
В то памятное для книг утро по окраине парка гуляли женщина с дочерью. Девочке было, примерно, лет восемь. Проходя мимо библиотеки, они решили остановиться и сели на скамейку. На ту самую скамейку, где лежала Странничка.
– Мам, смотри-ка, здесь какая-то страничка! И на ней что-то написано! Только прочесть сложно… Мам, ты прочтёшь?
Девочка дала страничку маме.
– Да, ты права. Чернила растеклись, слов почти не разобрать. Наверное, она долго пробыла на улице.
– Ну, мам, очень хочется узнать, что там написано.
– Ну и любопытная же ты! Ладно, попробую.
Кое-как маме удалось прочесть.
– А что это значит?
Мама улыбнулась и пожала плечами.
– Наверное, я также понимаю, как и ты.
Но, встретившись с настойчиво-вопросительным взглядом дочери, всё-таки попыталась объяснить:
– Ну, как тебе сказать… это поэзия, хоть и без рифмы, – ни о чём-то определённо, а как будто обо всём, о жизни в целом.
– И кто же мог это написать и оставить здесь?
