Услышав, что пришёл Иван, брат меньшой, Василиса к нему подбежала, встретила со слезами.
– Беги поскорее, – закричала, – беги, братец! Скоро Змей будет, увидит – погубит!
– Сестрица любезная! – ответил ей Иван. – Не ты бы говорила, не я бы слушал. Не боюсь я Змея и всей силы его.
– Да разве ты Горох, – спросила Василиса-краса Золотая Коса, – чтоб сладить с ним мог?
– Погоди, друг-сестрица, прежде напои меня. Шёл я под зноем, приустал с дороги, так хочется пить!
– Что же ты пьёшь, братец?
– По ведру мёду сладкого, сестрица любезная!
Василиса-краса Золотая Коса велела принести ведро мёду сладкого, а Иван Горох выпил ведро за один раз, одним духом, и попросил налить другое.
Царевна приказать поторопилась, а сама смотрела-дивилась.
– Ну, братец, – сказала, – тебя я не знала, теперь поверю, что ты Иван Горох.
– Дай же присесть, отдохнуть немного с дороги.
Василиса велела стул крепкий придвинуть, но стул под Иваном ломается, в куски разлетается. Принесли другой стул, весь железом окованный, и тот затрещал и погнулся.
– Ах, братец, – вскричала царевна, – это стул Змея Лютого!
– Ну, видно, я тяжелее буду, – сказал Горох, усмехнувшись, встал и пошёл на улицу, из палат в кузницу.
И там заказал он старому мудрецу, придворному кузнецу, сковать посох железный в пятьсот пудов. Кузнецы за работу взялись-принялись, куют железо, день и ночь молотами гремят, только искры летят. Через сорок часов был посох готов. Пятьдесят человек его несут – едва тащат, а Иван Горох взял посох одной рукой и бросил вверх. Посох полетел, как гроза, загремел, выше облака взвился, из вида скрылся. Народ прочь бежит, от страха дрожит, думая: «Когда посох на город упадёт, стены расшибёт, людей передавит. А в море упадёт – море расхлестнёт, город затопит». Но Иван Горох спокойно в палаты пошёл, только сказать велел, когда посох назад полетит. Побежали с площади люди, смотрят из-под ворот, смотрят из окон: не летит ли посох? Ждут час, ждут другой, на третий задрожали, сказать прибежали, что посох летит. Тогда Иван выскочил, руку подставил, на лету подхватил – сам не нагнулся, а посох на ладони согнулся. Горох посох взял, на коленке поправил, разогнул и пошёл во дворец.
Вдруг послышался страшный свист – мчится Змей Лютый. Конь его, вихрь, стрелою летит, пламенем пышет. С виду Змей – богатырь, а голова змеиная. Когда он летит, ещё за десять вёрст дворец начинает повёртываться, с места на место передвигаться, а тут Змей видит – дворец с места не трогается. Видно, кто-то в нём есть!
Змей Лютый призадумался, присвистнул, загаркал. Конь-вихрь тряхнул чёрною гривою, размахнул широкие крылья, взвился, зашумел.
Змей подлетает ко дворцу, а дворец с места не трогается.
– Ого! – заревел Змей Лютый. – Видно, есть супротивник. Не Горох ли в гостях у меня? Скоро пришёл, богатырь. Я посажу тебя на ладонь одною рукою, прихлопну другою – костей не найдут.
– Увидим, – молвил ему Иван Горох.
А Змей с вихря как закричит:
– Расходись, Горох, не катайся!
– Лютый Змей, разъезжайся! – ответил Иван и посох поднял.
Змей разлетелся ударить Ивана, проткнуть его копьём – и промахнулся. Горох отскочил – не шатнулся.
– Теперь я тебя! – зашумел Горох, пустил в Змея Лютого посох и так огорошил, что в куски разорвал-разметал. А посох землю пробил и ушёл через два царства в третье.
Народ шапки вверх бросал, Ивана Гороха царём величал. Но Иван, приметя кузнеца-мудреца, в награду, что посох скоро сработал, старика подозвал и так сказал:
– Вот вам голова! Слушайте его, на добро радея, как прежде на зло слушали Лютого Змея.
Добыл Иван живой и мёртвой воды, спрыснул братьев.
Поднялись молодцы, протирая глаза, и говорят:
– Долго спали мы. Бог весть, что сделалось!
– Без меня век бы вы спали, братья милые, други родимые, – сказал Иван Горох, прижимая их к сердцу.
Снарядил он корабль, и по реке Лебединой с Василисой-красой Золотою Косой поплыли братья в земли свои через три царства в четвёртое. Не забыл Иван и старушки в избушке, дал ей умыться заветной водицей. Обернулась она молодицей, запела-заплясала, за Горохом бежала, в путь-дорогу провожала.
Отец и мать детей встречали с радостью, с честью, гонцов разослали во все земли с вестью, что возвратилась дочь их, Василиса-краса Золотая Коса. В городе звон, по ушам трезвон, трубы гудят, бубны стучат, самопалы гремят. Василиса жениха дождалась, и всем царевичам невеста нашлась.
Восемь венцов заказали, четыре свадьбы пировали, на радостях пир горой, мёд рекой! Деды дедов там были, мёд пили, и до нас дошло, по усам текло, а
