ведь даже испугался поначалу, когда она меня выбрала – ну, знаешь, я ведь не был уверен, что у меня получится… ну, ее удовлетворить… я ведь вообще с этой Афродитой был незнаком, я стеснялся ее – но когда с нами пошел еще тот, другой – ну, Андрей этот – я успокоился, подумал: если у меня не получится, то он поможет… ну как-то так… ты только не смейся…
– Да не смеюсь я, Антон, сиди ровно, пожалуйста! – ответила я, хотя смех меня и в самом деле пробирал от того, как он описывал пикантную ситуацию, – ты рассказывай, рассказывай, я тебя внимательно слушаю…
– Ну и вот… – немного смущенно продолжил он, – что там рассказывать… Это было классно. И Андрюха был хорош, да и я не оплошал. А она так здорово нас подбадривала – я видел, как ей хорошо, и мы оба еще больше старались…
По возникшей паузе я поняла, что Антон вновь мечтательно улыбается, очевидно, заново прокручивая в памяти ту великолепную ночь.
Собственно, я узнала все, что хотела. Ночь любви с богиней – это не хухры-мухры. Это – подзарядка мощной энергией, а в некоторых случаях – перезагрузка. Что ж, посмотрим, что теперь дальше будет происходить с избранником богини… Точнее, с двумя избранниками.
Наконец стрижка была закончена. Глядя на Антона, я с трудом узнавала нашего гротескного учителя танцев – это ходячее недоразумение и воплощение нелепости… Вроде бы передо мной сидел все тот же Антон, но узнать его было трудно, потому что что-то изменилось где-то очень глубоко в нем, и новая стрижка хорошо подчеркивала этот удивительный феномен преображения личности. О да, такую стрижку надо уметь носить. Я оставила ему длинные волосы сверху, но открыла уши. Наконец-то мне удалось исполнить давнюю мечту – отстричь наконец этот его петушиный хвост сзади, представлявший собой отросшие по нижней кромке волосы, изначально оставленные предыдущим парикмахером длиннее, чем надо бы. Там я все убрала на длину полтора сантиметра, создав очень изящный переход, люди называют этот эффект «шапочкой». Сзади голова Антона была почти плоской – не знаю, зачем он это подчеркивал, нося прежнюю стрижку, но теперь форма его головы зрительно выглядела идеальной, и достигалось это именно благодаря эффекту «шапочки».
Словом, передо мной предстал красавец-мужчина (ну совсем небольшое преувеличение…) И надо же – я поймала себя на том, что машинально поправляю волосы… Ну что ж, Антон, добро пожаловать в мир мужчин и героев…
Так я ему и сказала, переполняясь гордостью за свою отлично сделанную работу, после чего он, сердечно поблагодарив, побежал искать зеркало.
Бывшая штандартеноберюнкер СС Гретхен де Мезьер, дочь великого госпитальера Нового Тевтонского ордена.
Наверное, на всю жизнь я запомню тот момент, когда в синем небе, покрытом белесыми разводами перистых облаков, появилась яркая, как огонь, сияющая точка и стала быстро приближаться к нашему лагерю. Я первая ее увидала – наверное, потому, что ждала возвращения гауптмана Серегина, чтобы наконец услышать прямо из его уст окончательный ответ касательно моей будущей судьбы. Быть или не быть – вот в чем был вопрос.
Я ждала и надеялась, что после моих бесед с падре Александром гауптман Серегин все же возьмет меня на службу и предоставит возможность отличиться перед моими новыми товарищами, кровью врагов скрепив боевое содружество. И мои ожидания в итоге оказались не напрасными, только случилось это не сразу. А пока, увидев приближающееся к нам явление, я закричала и замахала руками в его сторону, привлекая к себе всеобщее внимание, ибо все непонятное в итоге может оказаться опасным.
Первой ко мне прибежала фройляйн Анна, вместе с обеими девочками и тем мальчиком, который не колдун, потом пришел падре Александр со вторым мальчиком, фройляйн Ника, а все три лицемерно-приторные так называемые богини и местный бог кузнечного ремесла (единственный приличный человек в этой компании, занимающийся достойным и для тевтона делом).
Правда, девочка-богиня тоже кажется мне вполне приличной для того, чтобы с ней можно было иметь дело, но я все же опасаюсь, что плохая наследственность, которую она получила от своей матери, все же возьмет свое, и вся ее так называемая первая подростковая любовь кончится обыкновенным безудержным развратом… Сколько у меня раньше было знакомых и подруг, пошедших по этой кривой дорожке и закончивших замужеством со всякими первыми попавшимися уродами, или даже в качестве жертвы на алтаре херра Тойфеля, когда ничего уже поправить было нельзя в случае беременности девушки от неарийца.
Но это я так, к слову. Фройляйн Анна, например, постоянно общается с этой Лилией и при этом сохраняет очень высокую, достойную настоящей арийки нравственность, блюдя свое тело для будущего мужа. Правда, при этом она также общается и с Афиной-Минервой, давшей обет безбрачия, и с Афродитой-Венерой, давшей обет прямо противоположного толка (о том, что всех мужиков не перепробуешь, но к этому надо стремиться). Ни за что и никогда не буду заниматься такими вещами, перебирая мужчин, а вместо этого найду себе одного – раз и на всю жизнь, и буду ему верна до гроба. Неважно, его гроба или же моего.
Но что-то я отвлеклась. Короче, когда приковылял старый хромой кузнец, явление уже было в самом разгаре и стало видно, что это что-то вроде огромной сплющенной металлической капли, летящей по воздуху острым концом вперед. В этот момент все вокруг начали кричать и подбрасывать в воздух головные уборы (разумеется если они у них были), а остальные просто подпрыгивали и размахивали руками. Никак не привыкну к этим русским – то они серьезные, ответственные и сосредоточенные, как настоящие тевтоны, а то безалаберные, шумные и разболтанные, как местные человеки, которых нельзя воспринимать всерьез. Но я тоже с самого рождения знаю от дедушки, что тот, кто не будет воспринимать всерьез русских, потом об этом очень жестоко
