– Что ж, как я и говорил, подойдем к южным берегам, ссажу вас рыбакам, заплатите им, и они отвезут вас на берег, а теперь ступай, забирайте с приятелем свои вещи и располагайтесь в матросском кубрике, я распорядился, места вам приготовили.
– Спасибо вам, – Кинт посмотрел в глаза капитану, – даже не знаю, смогу ли я когда-нибудь вас отблагодарить.
– Живи по справедливости, поступай по совести, – похлопал капитан Кинта по плечу.
– И читать между строк? – улыбнулся Кинт.
– Обязательно!
Плавание проходило спокойно, архипелаг Десяти зубов капитан обошел сильно южнее, да и попадались на горизонте военные корабли терратоса Аканов. Тилет вел себя на удивление смиренно, даже развлекал вечерами матросов, показывая виртуозные фокусы с ножом, и метая его весьма точно в деревянный щит. И вот, спустя три недели, когда Кинт стоял на палубе и любовался закатом, на горизонте показался берег, берег родного терратоса.
Капитан приказал бросить якорь, увидев, что к барже идет небольшое рыболовное суденышко, неистово чадя низкой и широкой трубой. У капитана и рыбаков были какие-то свои дела, и прежде чем попрощаться, Кинт и Тилет, собрав пожитки, стояли у борта и наблюдали, как на судно рыбаков погрузили лебедкой два больших ящика. Затем капитан баржи перекинулся парой слов с капитаном рыбаков и, махнув рукой Кинту, приказал спустить с борта веревочную лестницу.
– Будешь в Актуре, заходи в гости, если увидишь мою баржу в порту.
– Обязательно.
– Ну, давайте, пока не видно пограничного катера, спускайтесь и пусть хранят вас Небеса.
– И вам Небесного покровительства, – ответил Кинт.
Тем временем Тилет уже скинул вниз баулы и ранцы и спустился сам. Пожав крепкую руку капитана, Кинт перебрался через леер борта и тоже спустился на борт рыбацкого судна.
– Мой друг попросил вас доставить на берег, – к Кинту и Тилету подошел коренастый мужчина лет пятидесяти, в широкополой шляпе и кожаной жилетке на голый торс.
– Да, – ответил Кинт и снял пояса кошель, – сколько мы должны заплатить?
– Сколько не жалко, наш городок беден, несмотря на пещеры, где добывают горючие смолы в полудне пути, сами-то мы рыбой живем…
– И немножко контрабандой?
– Совсем чуть-чуть, – развел руками капитан.
Кинт ополовинил монеты из своего кошелька, убрал их в карман жилетки, а сам кошель протянул капитану.
– Вот, возьмите.
– О! – капитан заглянул в кошель, а затем расплылся в улыбке, – доставим к берегу еще засветло!
Кинт и Тилет устроились на баулах, бросив их на сети на корме суденышка, от которых несло рыбой, и чтобы перебить запах, Кинт достал трубку. Тилет тоже последовал примеру приятеля, а затем спросил, выдохнув дым вверх:
– Так что решил? Что будешь делать?
– Снова займусь поисками.
– А, ты о той девчонке, понятно… а так бы мы неплохо сработались, как считаешь?
– Тебя ищут, и если найдут, то в лучшем случае снова на каторгу.
– Ну уж нет, тогда подамся в северный терратос, через перевал переведут надежные люди из Тека.
– До Тека еще добраться надо… у меня в Шоуте остались приятели, они смогут тебе помочь пристроиться к артели наемников, что сопровождают грузы на север.
– Серьезно?
– Во всяком случае, попытаться можно.
– Было бы неплохо, – вздохнул Тилет, – тогда я буду снова тебе должен.
– Ты мне ничего не должен.
– Это мне решать, – Тилет перегнулся через борт и шумно высморкался.
Председатель городского совета города Конинга сделал совсем не так, как обещал Сэт, то есть не повесил подаренную картину в гостиной, а отправил ее своему другу в столицу, а тот в свою очередь, будучи близко знаком с управляющей Императорской галерей, показал картину ей. И тут все закрутилось, полетели телеграммы в городской совет Конинга и лично Сэт Григо, а потом прибыл и руководитель художественной академии с целой свитой всяких экспертов и ценителей изобразительного искусства, с предложением организовать персональную выставку. За лето Сэт успела нарисовать дюжину картин, кроме пухлой папки с карандашными рисунками. Впрочем, уговаривать не пришлось, Сэт очень обрадовалась предложению и согласилась передать картины
