не интересует. Я не еврей, а интернационалист».
Вот вам образец космополита, которого в конце концов по указанию интернационального вождя Сталина ударом ледоруба сразит насмерть другой интернациональный проходимец.
Троцкий как политик — неустойчивый и беспринципный авантюрист. В 1905–1907 годах — оппортунист, вёл политику свёртывания революции, отрицая ленинскую идею гегемонии пролетариата, возможность и необходимость союза рабочих и крестьян. А при узурпировавшем власть Сталине, который начал претворять в жизнь «ленинский план строительства социализма», Троцкий противопоставляет ему свой план превращения СССР в аграрный придаток международного империализма.
Да, Россия, занимающая одну шестую часть суши, была страной аграрной, хранящей в своих недрах огромные богатства, и, может, на самом деле не следовало превращать её в страну индустриальную с возведением гигантских промышленных предприятий, поворотом рек, проведением каналов с ирригационными системами, созданием искусственных морей, в итоге превративших пастбища и плодородные земли в солончаки и болота, а экологическую обстановку во многих регионах в опасную для жизни.
А самое главное — матушка-Россия, кормившая не только себя, но и вывозившая ежегодно миллионы пудов зерна за границу, сегодня, доведённая до нищеты строителями коммунизма, не пошла бы с шапкой по кругу к проклятым капиталистам.
Вы правы, Николай Алексеевич, говоря, что два совершенно разных сильных характера — Сталин и Троцкий ужиться не могли, кто-то должен был взять верх.
Сталин оказался победителем, потому что он нашёл опору в лице более надёжных, преданных соратников, которых возвысил, приблизил к государственной власти и противопоставил Троцкому.
Особая роль в этом отношении выпала Ворошилову и Будённому.
В руках же Троцкого хоть и была большая часть вооружённых сил страны в течение определённого отрезка времени, но это была меняющаяся, нестабильная сила с текучестью бойцов и командиров.
Кроме того, для высшего армейского командования он, как человек сугубо гражданский, авторитета не представлял.
В то же время в годы Гражданской войны и интервенции, будучи председателем Реввоенсовета и наркомом обороны, он прилагал все усилия для укрепления республики, зная, что в случае поражения потеряет власть, а терять её не хотел. И на вооружённых силах мечтал укрепить свою власть.
Для этого Троцкий строил планы сокращения численности армий, с целью изгнания из них своих противников, неугодных ему людей, становившихся на сторону генсека, чтобы после этого поставить у руководства полками и дивизиями своих людей и стать во главе военной власти.
Таким образом, борьба за вооружённые силы между Троцким и Сталиным была вначале частью общеполитической борьбы.
Камнем преткновения стала 1-я Конная армия. Его действия в отношении её доходили до абсурда. Троцкий настаивал отправить 1-ю Конную через Афганистан в Индию, чтобы «произвести там революцию», конечно же рассчитывая на полную гибель в далёком, чужом краю, где изнурённых долгим путём русских конников встретили бы крупные силы англичан и формирования местных феодалов, которые превратили бы в кровавое месиво незваных гостей.
Вы, Николай Алексеевич, пишете о том, что даже представители вашего поколения, видевшие и слышавшие Троцкого, далеко не всегда понимали, за что он сражается, почему столь рьяно нападает на ленинскую, а потом на сталинскую линию партии.
Тем, кто интересуется внешней, чисто политической стороной событий, вы рекомендуете познакомиться с трудом Сталина «Троцкизм или ленинизм», то есть с речью, которую вождь произнёс в ноябре 1924 года, суть которой в следующем: «В данный момент, после победы Октября, в настоящих условиях НЭПа, наиболее опасным нужно считать троцкизм, ибо он старается привить неверие в силы нашей революции, неверие в дело союза рабочих и крестьян, неверие в дело превращения России нэпманской в Россию социалистическую».
Судя по тому, что произошло и происходит сегодня в нашей стране, выходит, что Троцкий и на сей раз был прав.
Говоря о Троцком как о гражданине и политическом деятеле, нельзя обойти молчанием его родословную вообще и биографию в частности, в которые вы, Николай Алексеевич, пытаетесь внести ясность, но неудачно.
Изложу вкратце: дед и отец Троцкого — крупные арендаторы земель на юге страны, где именно, не уточнили. Значит, были эксплуататорами, пользовавшимися наёмным трудом. «Все их ближайшие родственники — типичные представители еврейской буржуазии: торговцы, ростовщики, спекулянты. Они поддерживали постоянную связь с руководителями мирового сионизма».
Не мешало бы привести конкретные факты: кто, когда, с кем?
Далее, вы пишете, что до революции отец Троцкого успел сколотить почти миллионное состояние, а потом благодаря покровительству сына сохранил значительную часть своего богатства. В каком виде?
«В самое трудное для страны голодное время сынок устроил своего папу на тёплое место, верховодить хлебными делами в Москву».
