За границами снов

Без никого.
Докучные обои,
небрежный бледный свет
смежает веки.
Дома пусты,
в них не погашен свет —
зияют окна, тусклы?.
Озноб, поземка,
ломкая трава черна,
и снега языки
на тропках там и сям —
во всякий день всегда одно
и пыль.

<… >

Вдруг в отдаленье
темное пятно,
и движется,
и оставляет след,
правдоподобное,
как задушевный
кошмар больного.
Он узкоплеч, сутул
и не найти кольца,
которое не потеряют пальцы,
кольцо ребенка будет велико.
Шуршанье крыл
в разрыве облаков.

Александр Селляр г. Воронеж

Технолог по первому образованию – закончил Воронежский государственный аграрный университет (ВГАУ), психолог по второму – Воронежский государственный университет (ВГУ).

© Селляр Александр, 2017

Из интервью с автором:

Убит Музой в 1989 году. Убит до сих пор.

Иногда оживаю на длительный срок, отвлекаясь на Жизнь, но подмешанный в кофе творческий яд вновь умирать позволяет.

За кофе и яд в нашей семье отвечает Ирина!

«Я жадность меряю монетой…»

Я жадность меряю монетой

На каждый глаз, и в путь готов.

Вопрос повиснет без ответа

Из двадцати раскрытых ртов.

Желчь, чем еще пропитан?

Немые ночи тушат свет.

Жаль, плохо я воспитан,

Я дал бы правильный ответ.

О, как скулило новолунье,

Грехом смывая слово «Бог».

И я мечусь в чужом безумье,

Святой, не избранный пророк.

Откуда эта паутина?

Откуда эти провода?

Передо мной лежит равнина

Из тел, застывших в форме «Да».

Бреду, бреду один на север,

Чтоб пепел с кровью растворить,

Нектаром манит спелый клевер,

Я обещал не говорить,

Я обещал, что пепел в реку,

Что слаще смерти – только смерть.

Как много нужно человеку,

Чтоб так спокойно умереть.

Что до меня? – Другие люди?

Другие души? – Жажды нет?

Давайте все-таки забудем

Кто все же ваш потушит свет.

Два самолета

Посвящается Д. Джоплин

А как летели два самолета
Над тайгой и над полями,
Заправляли свои баки
Минеральными солями.
И писали письма лету,
К сожаленью, без ответа,
Не зевали, не икали,
Небо к черту посылали.
А под полом в