До горизонта и обратно

над пропастью отрешенья
Ясный мироточащий лик.

Вертикаль ледяного взлета,
Ключ заветный дверей любых,
Моей песни крутая нота,
Непосильная для живых!

«Ничего у меня не было…»

Ничего у меня не было:
Ни богатых дворов, ни душ.
Я от осени унаследую
Павших листьев багряный куш.

Скажут мне над пустой скатертью:
«Жизнь не стоила ни гроша», —
Но осталась со мной матерью
Только собственная душа.

Мы с ней плакали чуть горестно,
Пели, не отпуская рук,
Мы не знали, как жить порознь.
Мы не знали таких разлук!

Но однажды, расставшись с силами
В свете утреннем честных глаз,
Душу бросила в руки милые:
«Все, что есть, бери – не предаст!»

Ничего у меня не было —
За гроши себя продала.
Лишь душой не была предана,
Только я ее предала.

Схоронила ее – отмаялась.
Не пою – отпеваю вслед.
Я б поплакала с ней, покаялась,
Да теперь и ее нет.

«Мы с тобою уже не юные…»

Мы с тобою уже не юные —
Знать бы в точности, как давно.
На метанье руки меж струнами
Не так много отведено.

В теплых комнатах эпидемией
Одиночества сладкий сон.
Знать бы в точности, сколько времени
Нам на выбор и тот ли он.

Мы с тобою уже не молоды,
В переулках весны нас нет —
Мысли с запахом хмеля-солода
До полуночи гасят свет.

Мы не помним всех лиц по имени,
Чьи-то песни для нас новы,
Никотин, что на годы б выменять,
Окончательно стал на Вы.

Где-то юность пройдя экзаменом,
Тихо вертимся, как волчки,
Пред чужими навек глазами нам
Все сложнее снимать очки.

Легким ветром в лицо стремительно
Вдоль дорог пролетает день.
Мы уходим с тобой к обители,
Где прозревшими правит тень.

Сны бессонницей укорочены,
Мы им преданно смотрим вслед:
Нас учили с тобой обочины
Дулом в спину встречать рассвет.

Мы в годах, чтоб на волю праведно
Из окна сквозь стекло смотреть —
Мы с тобою стареем правильно…
Я б не выбрала так стареть.

«Вечер на ладони, коего не знала…»

Вечер на ладони, коего не знала,
Дай благословенья в новую дорогу,
Потому что счастья не бывает мало,
Потому что счастья не бывает много.

И пусть нам, заблудшим ночи марафонцам,
Просигналят, кто я, прощебечут, кто ты,
Потому что окна разрывает солнце,
Потому что в небе наши самолеты.

И такое счастье не попросит жертвы,
Потому что солнце сквозь меня лучами
И в глазах в цвет неба втайне от всех смертных
То же солнце светит надо мной ночами.

А когда в потемках до утра исчезнут
Сон слепой лелеять глупые соседи,
Небо, разверзаясь, нам откроет бездну
И блеснут из бездны звездные медведи.

И наутро снова, в ревности сгорая,
Май, теряя силы, заиграет жарче,
Потому как солнце лишь одно у мая,
Потому как вместе мы намного ярче.

Мы возьмем у мая горсть благоуханья,
Мы возьмем у неба белой сладкой ваты,
Чтоб губами в губы, затаив дыханье,
Шепотом рассветы, шепотом закаты.

Дай прозреть нам, Боже, от земной дремоты,
Чтобы год из года на руках, как дома,
Чтобы год из года наши самолеты
Видели в тумане свет аэродрома,

Чтобы наше небо слезы не роняло,
Чтобы оказалась взлетною дорога,
Потому как счастья не бывает мало,
Потому как счастья не бывает много!

«Как великое жутко просто!..»

Как великое жутко просто!
Ветром в душу простое счастье:
Просто внутрь, как вода и воздух,
Триединою ипостасью, —

От покоя к любви да с верой —
Твердым шагом к простым началам,
От покоя… к любви без меры,
К той, что верила и прощала!

Над дорогой и бездорожьем —
Солнце пепельное в зените,
Как любовь над тропою божьей,
Что не может быть в дефиците.

Та любовь, что была повсюду,
Как твой голос теперь сквозь время,
Тот покой, в коем птицей буду,
Всепрощая, лететь над всеми.

И как знать, не единым хлебом
От рожденья бы сыты были,
Если б, как Иисус по небу,
Еще век босиком ходили.

Видно, как-то, в простое утро,
Всех нас мир одарил подобным:
Тихим счастьем – простых, а «мудрых» —
Продаваемым и съедобным.

Годы сложат простым примером
Тонкий прах суеты и судеб:
Там покой, где хватает веры —
А любовь суеты не любит.

Строим, ищем и ждем, а где-то
По незнанью всю жизнь любили —
Просто счастье, на смех поэтам,
Не рождается в сложных стилях.

«Вновь гудит вокзал. Два часа транзитом…»

Вновь гудит вокзал. Два часа транзитом,
И за нами зим в семь тугих слоев.
Обнимаю я жадно твой теплый свитер,
Потому что ты из моих краев!

Из краев чудных, где снега и ветер,
Где душа оставила свой приют,
Там, где люди – не здешние злые дети,
Где друг друга в спину ножом не бьют.

Кем мы были там и что с нами сталось —
Не вздохнем о прежнем, не промолчим:
Годы наших не гнут – поседеем малость,
Только для печали здесь нет причин.

Два часа на вдох и вся жизнь транзитом,
И в чужих широтах взойдет заря,
Только я обнимаю колючий